Информационная безопасность и цензура

И.С.Шишкин
Москва

Реформы начала 90-х гг. коренным образом изменили информационную ситуацию в стране. Государство практически полностью отказалось от функций контроля над информационными потоками и их регулирования, была обеспечена свобода доступа граждан к информации, свобода средств массовой информации. Все это длительное время считалось, чуть ли не абсолютным благом. Любые попытки трезво разобраться в достоинствах и недостатках новой информационной политики не только моментально пресекались заинтересованными структурами (шельмовались как реакционные), но и, что гораздо важнее, не воспринимались общественным сознанием. Вспомните, как блокировались все попытки депутатов создать наблюдательные советы на телевидении: их просто-напросто объявляли скрытой формой цензуры, а раз цензура - значит ужасно, значит ату их злодеев. Цензурой только детей кажется, не пугали. Главной, если не единственной, проблемой достойной обсуждения считалась проблема обеспечения реальной свободы средств массовой информации от государства, свободы распространения информации.

Однако все течет, все изменяется. Десятилетие полной свободы СМИ привело к тому, что понятие "информационная война" прочно вошло в сознание людей. Средства массовой информации стали восприниматься не как абстрактное благо, а как могучая сила. Причем в последнее время, как сила в первую очередь разрушительная. Вакханалия в электронных СМИ во время выборов в Думу и особенно после трагедии "Курска" показала, что так дальше продолжаться не может. Сейчас ни одного здравомыслящего человека уже не надо убеждать в том, что невозможно нормальное развитие государства полностью отказавшегося от контроля за одной из наиболее могучих сил, способных воздействовать на его жизнь. Средства массовой информации сделали все для того, чтобы российское общество, в основной своей массе, наконец, дозрело до понимания мысли А.С.Пушкина, высказанной более полутора веков назад: "Никакая власть, никакое правление не может устоять противу всеразрушительного действия типографического снаряда". Не случайно в "Доктрине информационной безопасности Российской Федерации" особое внимание уделяется защите человека, коллектива и государства от произвола СМИ, проблеме защиты общества от разрушающих его потоков информации. Сама жизнь поставила эту проблему на первый план.

Сторонники продолжения нынешней информационной политики вовсе не отрицают возможность использования информации в разрушительных целях. Однако они утверждают, что противодействовать отрицательным последствиям вполне можно и в ее рамках: главное научиться сражаться на информационном поле. Необходимость умения вести борьбу в информационной области не вызывает сомнения. Разрушительным идеям обязательно должны противостоять положительные ценности. В противном случае никакие запреты не помогут (опыт коммунистической цензуры и "глушилок" тому лучшее доказательство). Это известно с древнейших времен. Например, для борьбы с альбигойской ересью не только ввели инквизицию и организовали несколько крестовых походов, но и открыли в Тулузе университет и создали орден братьев-проповедников (доминиканцы). Однако можно ли из этого сделать вывод о том, что с идеями можно бороться только идеями? Нет. Один из лучших проповедников в истории, св.Доминик многие годы боролся с ересью словом, вернул в лоно христианства немало искренне заблуждавшихся, в том числе и некоторых ересиархов, но без меча Монфора даже он не смог бы спасти Францию от манихейской заразы. Как не смогли бы спасти ее и крестоносцы без пламенной проповеди доминиканцев.

Положение о том, что с идеями можно сражаться только идеями базируется на априорном признании искренности оппонента, его безусловного стремления к истине. Но как быть, если цель автора не поиск истины, а сознательная обработка общественного мнения в определенном направлении? Конечно же, целенаправленной лжи необходимо противопоставлять правдивую информацию, нужно уметь бороться за умы и души людей. Однако не все так просто. Всегда могут найтись группы людей, которые ради своих корыстных политических или экономических интересов сознательно примут ложь и закроют глаза на правду. Более того, есть люди, особенно их много бывает в кризисные периоды, готовые поверить лжи, готовые впитывать разрушительную для них и окружающих информацию как губка. Показателен в этом отношении пример тоталитарных сект. Ложь - страшная сила и она применялась и применяется в борьбе за умы людей. Неслучайно на Руси всегда больше боялись не черта (олицетворения откровенного зла), а антихриста (зла прикрытого личиной добра). Только используя "ложь как принцип", писал Л.Н.Гумилев, "злая воля получает необходимый ей простор. Она может действовать не прямо, в чем всегда есть доля риска, а опосредованно, через обманутых дураков, которые уверены в своем праве не продумывать того, что они творят, а действовать по чужой указке".

Вся история человечества свидетельствует о том, что без применения методов принуждения и прямых запретов предотвратить использование СМИ в разрушительных целях невозможно. Это аксиома информационной деятельности, ее все знают, соблюдают, но, правда, не всегда о ней говорят. Даже "столпы российской демократии", создатели самого либерального в мире закона о СМИ, включили в него запрет на распространение определенных видов информации: призывы к насильственному свержению существующего строя, разжигание межнациональной ненависти и т.п. Методы принуждения по отношению к СМИ предусмотрены законодательством всех стран мира, в том числе, и "цивилизованных".

Другой вопрос, какими должны быть эти методы принуждения, какие органы власти и как должны проводить их в жизнь? На сегодняшний день, как бы само собой разумеющимся, считается, что таким органом власти должен быть суд, действующий в строгом соответствии с законом о средствах массовой информации. В соответствии с этой концепцией, СМИ имеют полное право свободно распространять любую информацию, а далее уже суд, и только он, руководствуясь духом и буквой закона, может признать ее социально опасной и покарать автора и издание. Предполагается, что при хорошо отлаженном судопроизводстве, неотвратимость наказания в виде крупного штрафа или лишения лицензии, является гарантией против использования СМИ в разрушительных целях. В свою очередь, применение методов принуждения к СМИ только по решению суда гарантирует уже их защиту от произвола чиновников.

На первый взгляд подобный подход выглядит идеальным, однако на самом деле он абсолютно неэффективен, обеспечивает режим вседозволенности и безнаказанности в информационной сфере. Не случайно его так настойчиво пропагандируют и отстаивают СМИ, специализирующиеся на информационной войне против российской государственности.

За влиятельными изданиями, которые только и можно использовать в информационных баталиях, всегда стоит крупный капитал и, соответственно, штрафы им не страшны. Не секрет, что при планировании избирательных кампаний с использованием "черных" технологий, всегда заранее в смету закладываются расходы на выплату штрафов за клевету. Или другой пример, сбежавший от российского правосудия Гусинский в своих СМИ развернул кампанию травли генпрокуратуры и генерального прокурора. Два раза суд признавал распространяемую НТВ информацию не соответствующей действительности, т.е. клеветой, но сериал под условным названием "квартира генпрокурора" продолжается. Более того, каждый суд сотрудники НТВ воспринимают как подарок судьбы, информационный повод вылить очередной ушат грязи на руководство прокуратуры. Если генеральный прокурор с помощью суда не может защитить себя от информационной дубины подследственного, то на что могут рассчитывать простые граждане?

Полное бессилие судов перед информационным террором нельзя списать на общую деградацию всех ветвей российской власти и несовершенство законов. Никакой, даже самый совершенный закон о СМИ в принципе не в состоянии обеспечить неотвратимость наказания. Закон по своей природе должен содержать четкий, однозначный, не допускающий разночтений, перечень запрещенного. И с таким черно-белым мерилом входить в сферу информации и идеологии, где огромную роль играют полутона, красноречивые умолчания, намеки. Одна и та же богословская концепция могла подарить католической церкви как несколько пап, так и ересиархов - какая уж здесь однозначность.

В "Доктрине информационной безопасности Российской Федерации" одной из основных угроз информационной безопасности признается "девальвация духовных ценностей, пропаганда образцов массовой культуры, основанных на культе насилия, на духовных и нравственных ценностях, противоречащих ценностям, принятым в российском обществе". Более того, в ней прямо указывается необходимость введения "запрета на использование эфирного времени в электронных средствах массовой информации для проката программ, пропагандирующих насилие и жестокость, антиобщественное поведение". Серьезность проблемы и необходимость запретительных мер для защиты нравственного здоровья общества, особенно подрастающего поколения, от растлевающего воздействия некоторых СМИ не вызывает сомнения ни у одного нормального человека. Однако можно смело утверждать, что никакие поправки к закону о СМИ не позволят провести эти меры в жизнь и профессиональные растлители могут спать спокойно. Безнравственность, жестокость, пошлость, вульгарность - все это качественные характеристики информации и их никому и никогда не удастся облечь в четкую юридическую форму.

Более того, закон о СМИ не в состоянии пресечь даже такую простую, на первый взгляд, вещь, как распространение заведомо ложной информации. Сразу встает вопрос, что считать ложью? Является ли ею публикация достоверных фактов с ложным выводом из них, или такой подбор фактов при котором сам читатель неизбежно придет к ложным выводам? Например, воспитатель будет своим ученикам рассказывать исключительно о прегрешениях их родителей: такого-то числа в детстве не выучил уроков, такого-то обманул маму, такого-то напился и т.д. и т.п. Каких детей, ни разу не соврав, он воспитает на этой "правде" всем понятно. Конечно, на личном уровне подобную деятельность пресекут моментально, а если перенести на народ в целом? Выходит одна, вторая, десятая книга или передача, содержащая подбор совершенно подлинных неприятных - и только их - фактов истории страны и ... закон бессилен. Публикации не содержат ни слова лжи, тенденция же и сверхзадача вне компетенции закона. Но ведь это же типичный образчик сознательного использования СМИ в разрушительных целях, от чего и должен защищать общество закон.

Под действие даже самого совершенного закона о СМИ неизбежно, по самой его природе, может попасть лишь топорная, прямолинейная пропаганда. Он подобен веревке натянутой поперек улицы: сильный перешагнет, слабый, но хитрый, подлезет и лишь дурак споткнется. На это неизбежное, независящее от воли исполнителей, бессилие закона указывал еще А.С.Пушкин: "Законы противу злоупотреблений книгопечатания не достигают цели закона: не предупреждают зла, редко его пресекая. Одна цензура может исполнить то и другое".

Как видим, без применения цензуры ни свободная борьба идей, ни закон о СМИ не могут предотвратить использование печати и телевидения в разрушительных целях.

Не трудно представить какую реакцию у "прогрессивной" части общества вызовет предложение воссоздать цензуру - "свобода в опасности!". Однако зачем лукавить - цензура у нас есть, только не государственная, а частная. Если, конечно, под ней понимать не контору с чиновниками-цензорами, а регулирование информационных потоков и отбор информации для публикации в соответствии с теми или иными качественными критериями. Доказывать существование цензуры в современных российских СМИ нет нужды. Познер недавно очень откровенно охарактеризовал ситуацию на телевидении: "кто платит, тот и заказывает музыку". Непонятно только почему цензура Гусинского или Березовского - это хорошо, это свобода; а цензура государства - это плохо, это диктатура.

Поборники продолжения информационной политики 90-х гг., не отрицая факт существования частной цензуры (к чему отрицать очевидное), утверждают, что она, в отличие от государственной, ни в коей мере не стесняет свободу слова. Логика их рассуждений проста: наличие множества частных СМИ, частных цензур порождает разнообразие в критериях отбора и обеспечивает публикацию информации если не в одном, так в другом издании. В качестве примера и образца для подражания приводятся западные СМИ. На первый взгляд выглядит убедительно, но все это от лукавого. Не секрет, что электронные и печатные СМИ общегосударственного масштаба стоят колоссальные деньги. Даже при наличии сотен крупных телекомпаний все они будут контролироваться очень узким слоем богатейших людей страны, пусть и состоящим из нескольких сот или тысяч людей. Конечно, у каждого представителя этого слоя есть свои интересы, но глупо отрицать и наличие у них общих корпоративных интересов, как и глупо ставить знак равенства между интересами крупного капитала и общества и государства в целом. Например, пока Гусинский и Березовский сражались за первенство, у нас процветала "свобода слова", но стоило В.В.Путину начать восстанавливать российскую государственность, как СМИ этих олигархов запели в унисон. Если в советское время информация отбиралась и подавалась в соответствии с интересами правящей партии (принцип коммунистической партийности), то теперь в соответствии с интересами крупного капитала. Хрен редьки не слаще. Объяснить эту ситуацию "недоразвитостью" российского капитализма нельзя. В западных СМИ, которые нам любят приводить как образец, действительно фантастическое разнообразие позиций и мнений, но ...по вопросам не затрагивающим коренные интересы их хозяев. Насколько "цивилизованная" пресса жестко контролируется и легко выстраивается в шеренгу показало ее абсолютное единомыслие в период подготовки и проведения войны в Югославии.

Только государственная цензура, при отсутствии монополии одной партии на власть, способна регулировать информационные потоки в общегосударственных интересах, обеспечить отбор и подачу информации на основе духовных ценностей народов России.

Введение государственной цензуры необходимо и еще по одной причине. В основе демократического государства лежит не только принцип разделения власти, но и принцип общественного контроля за ее деятельностью. Если в отношении законодательной, исполнительной и судебной власти прямой или косвенный контроль существует, то четвертая абсолютно неподконтрольна обществу. Вместе с тем, формируя общественное мнение, она во многом предопределяет решения первых трех. Можно привести сотни примеров того как исход выборов, решения правительства и вынесение приговоров зависят от пропагандистских кампаний в СМИ. Давно известно - у кого в руках средства массовой информации у того и реальная власть. Ненормальность подобного положения бросается в глаза. Как заявил вице-президент Никсона Агнью: "Люди в Америке не должны терпеть такой концентрации власти. Надо поставить под вопрос правомерность этой концентрации власти в руках узкого привилегированного слоя, никак не избранного и обладающего монополией, признанной правительством". Эту же проблему очень четко в Ведяево сформулировал В.В.Путин: "Денег наворовали, купили средства массовой информации и манипулируют общественным мнением". Единственным средством помешать концентрации власти в руках теневых, никем не избранных сил является цензура, обеспечивающая гласный, общественный контроль за средствами массовой информации.

Таким образом, для того чтобы обеспечить информационную безопасность человека, общества и государства, не допустить концентрации власти в руках теневых сил и диктата их интересов государство может и должно ввести цензуру. Цензуру призванную обеспечить свободу мысли, свободу идейной борьбы между отдельными лицами, группами и слоями общества, надежно пресекая борьбу против общества и государства в целом. Именно такую цензуру А.С.Пушкин рассматривал не как врага свободы печати, а как непременное ее условие.