Россия и НАТО: видимость сотрудничества и реальные дела

А.И.Николаев
председатель комитета Госдумы РФ по обороне, генерал-армии

От редакции: делегация Федерального Собрания РФ провела в Брюсселе дискуссию с представителями Парламентской Ассамблеи НАТО. Свою точку зрения на проблему взаимоотношений России и НАТО высказал член российской делегации - А.И.Николаев.

Совершенно очевидно, что отношения России и НАТО должны исходить из Основополагающего акта "Россия-НАТО" и тех реалий, которые сложились в мире, Европе и внутри наших стран.

Однако реалии таковы: политическое взаимодействие трудно назвать удовлетворительным. Оно абсолютно не влияет на принятие государствами важных политических решений.

Проводятся многочисленные встречи глав государств, правительств, руководителей внешнеполитических и военных ведомств, обмен делегациями, семинары, круглые столы. Но это всего лишь предпосылка для реального политического взаимодействия.

Более того, у нас есть программа Совета на 2001 год. Документ важный. А где его практическая реализация?

Считаю, что одной из основных задач Совета является совместная подготовка на базе программы, а возможно и парафирование нами, предложений своим правительствам и главам государств.

Это в первую очередь должно распространяться на документы в области политики, безопасности, войны и мира, экономики и прочее. Они должны стать обязательными к исполнению всеми государствами - членами Совета.

Конкретный пример. США и Великобритания - члены НАТО собирались нанести удар по Ираку. (Отметим, что Ирак - суверенное государство, член ООН, а не штат США.) Политическое взаимодействие предполагает предварительные консультации в виде звонков, встреч и подробного информирования о политических причинах принятия такого решения США и Великобританией. В свою очередь, Россия и другие государства выдвигают свои предложения и аргументы. В результате достигается приемлемый вариант решения проблемы с учетом интересов не только одного государства.

То же самое можно сказать о технологии принятия политического решения по использованию военной силы против Югославии в 1999 году.

Мы несколько лет обсуждали Югославскую проблему. А результат? США и Англия не спрашивая никого, и Россию в том числе, начали бомбардировки. Зачем нам этот "политический туризм", а фактически взаимный разведывательный опрос. То же касается отношения к стратегии конкретных государств. Возьмем США и Россию. Допустим, что в военной стратегии США Россия зафиксирована как источник военной опасности. Тогда и Россия должна записать в своих основополагающих документах аналогичное отношение к США.

В чем состоит наша роль? Только фиксировать это или искать подходы к снятию взаимного недоверия и угроз?

Если только первое, тогда коэффициент полезного действия Совета равен "нулю". Зачем тратить средства и вводить в заблуждение мировое общественное мнение.

К сожалению, цивилизация еще не созрела до разрешения многих спорных международных и внутренних проблем без применения силы. Следовательно, вопросы войны и мира оборонной политики должны быть ключевыми в нашей работе. И решения по ним должны иметь практический, а не декларативный характер.

Посмотрим на Европу как на единое целое. Кто ей угрожает извне или изнутри. Если есть угрозы, совместно парируем и активно ищем пути их снятия. Если нет - зачем тратить средства на вооружение.

В этой связи необходимо детально проанализировать эффективность механизма взаимодействия между НАТО и Европейским Союзом. И честно ответить на вопросы, в чем проблемы? Где "белые пятна"?

Выступление с согласованных, а лучше единых позиций, когда ответственность за принятие политического решения возлагается на всех участников, и есть реальное политическое взаимодействие.

Позитивную оценку нашей работе мы можем ставить только в случае, когда начнем ощущать, что в каком-то регионе благодаря нашим усилиям исчезла или уменьшилась военная угроза. Или когда доказательно развеян миф о такой угрозе. Мы не допустили где-то кровопролития. Возрос уровень жизни, лучше стало с экологией, продовольствием. Появилась в мире устойчивая и согласованная тенденция сокращения военных бюджетов и так далее.

А это возможно только тогда, когда мы будем готовить значимые и весомые основополагающие документы, или их проекты для своих правительств, для ООН, ОБСЕ и других союзов.

Давно пора перейти от политической суеты, политического "туризма", взаимных разведывательных допросов к реальному политическому взаимодействию. Иначе потенциал недопонимания, недоверия и даже вражды будет расти.

Конкретный пример с расширением НАТО. Почему в России и других странах это вызывает тревогу?

Во-первых, потому что сохраняется и расширяется мощное орудие "холодной войны". Характер угроз, новые опасности и вызовы существенно изменились, а способ их нейтрализации и парирования остался прежним. (Не понимаю, как можно использовать группировки войск и армады военной техники для борьбы с наркобизнесом, террористами, незаконной миграцией и экологическими проблемами?)

Во-вторых, Европа испытала две мировые войны. Может ли она спокойно смотреть на возрастание роли военной силы в решении спорных проблем?

Обратите внимание. Даже в миротворческой деятельности сегодня преобладают операции не по поддержанию мира, а по принуждению к миру.

В-третьих, не реализован уникальный политический шанс по созданию на территории бывших членов Варшавского Договора полосы нейтральных государств. Результатом могла бы стать широкая полоса позитивно нейтральных стран, а не некоего санитарного кордона между Россией и НАТО.

Россия, США, Великобритания, Германия, Франция и другие могли бы создать для них исключительно благоприятные условия для мирного развития. А проблемы их военной безопасности на консолидированной основе тоже могли бы взять на себя ведущие государства. Ведь современное оружие стало настолько дорогим, что иметь его малым странам непосильно и разорительно.

В-четвертых, тревогу вызывает тенденция милитаризации нейтральных государств.

С одной стороны, классические нейтральные страны, как, например, Швеция или Австрия, не могут игнорировать расширение НАТО.

С другой стороны, нейтральные страны - члены Европейского Союза неизбежно будут втягиваться в политику НАТО, поскольку его участники входят в Евросоюз.

Как нам работать в области законодательства?

Разумеется, у нас нет возможности привести законодательство к единому стандарту. Много различий в системах власти, государственном устройстве, менталитете наций.

А вот обеспечение в своих странах ратификации и соблюдения принятых международных договоров, соглашений и иных правовых актов - прямая задача Совета. Как никто другой, парламенты влияют на общественное мнение.

Таким образом, необходимо наращивать возможности, права и обязанности Совета.

От политических консультаций переходить к согласованным действиям, а от них последовательно к совместным политическим решениям, обязательным для России и НАТО. Мы могли бы ставить совместные политические задачи по обороне применительно к регионам, по снижению угроз. Ведь без постановки задач любой союз виртуален.

Целесообразно усилить взаимодействие на постоянной основе через соответствующие профильные комитеты парламентов путем проведения семинаров, круглых столов, совместных заседаний. Вырабатывать общее мнение. В работе станет больше профессионализма. Легче прийти к согласию, чем если бы эти вопросы решали представители от депутатских фракций парламентов. Так или иначе, их разделяют межпартийные противоречия.

Давайте уточним наши планы.

Сегодня консультации. Завтра консолидированные предложения правительствам и главам государств. Затем обязательства их исполнения через соответствующие внутренние и международные законы и договора. Мы предлагаем пройти этот путь. От этого выиграют все.

В конечном счете, политическое взаимодействие России и НАТО должно быть направлено на обеспечение военной безопасности всех и каждого государства.

Как это сделать?

Во-первых, политики должны четко поставить задачи военным, а не наоборот. В беседах с политиками и военными стран НАТО я неоднократно спрашивал: какие задачи поставлены военным в процессе политического взаимодействия?

Конкретный пример. В чем суть, например, проводимых учений? В том, чтобы флоты обеспечивали совместную безопасность при выполнении самостоятельных задач на море или в том, чтобы военные корабли осуществляли совместные спасательные операции? Логика совместных учений предполагает конкретный военный результат, который должен работать на конкретную политическую задачу государств, осуществляющих взаимодействие.

Я длительное время возглавлял Федеральную пограничную службу России и знаю пограничные проблемы. Давайте в рамках нашей работы искать новое качество границы. Если мы исходим из того, что граница разделяет два государства и через нее мы смотрим друг на друга в прицел, поддерживая лишь отношения в рамках приличия, - это один вариант. Если мы эту границу вместе охраняем, как, например, с Финляндией, - это совершенно другой вариант.

Во втором случае граница нас не разделяет, а объединяет в решении проблем той же безопасности.

Во-вторых, нам надо определиться, где каждое государство решает проблемы военной безопасности само за себя, а где мы решаем эти задачи вместе. Каждая страна должна по всему спектру взаимоотношений установить для себя приоритеты. Кто важнее: европейский сосед или страны Американского или Азиатского континента?

Давайте поставим конкретный вопрос: Европе что-то угрожает? И необходимо четко разделить военные угрозы и не военные угрозы. И соответственно использовать потенциал Европы, в том числе России, для соответствующего реагирования. Если существует реальная угроза для Европы, то надо создавать европейскую ПРО. Если таких угроз нет, на это денег тратить не надо.

НАТО для нас - не безликая организация, а организация, состоящая из конкретных государств, имеющих свои национальные интересы, свою сферу влияния, планы и политику. В этой связи мы придаем первоочередное значение двусторонним отношениям со странами - членами НАТО.

Да. Сейчас чисто гипотетически можно говорить о вступлении России в НАТО. Но ни НАТО, ни Россия не готовы к этому по ряду причин. Первая - в общественном мнении России после военной акции США и НАТО на Балканах усилилась тревога и недоверие к этому военному блоку.

Вторая причина. Осознавая себя частью Европы, Россия не рассматривает НАТО в качестве универсальной системы европейской безопасности. (Достаточно вспомнить: кто автор НАТО и кто в нем играет главную роль).

Сегодня мы были свидетелями реализации военных функций НАТО, но мы не видим полицейских и гуманитарных функций. Функций поддержания, а не принуждения к миру.

Примеров на этот счет больше чем достаточно: Ирак, Югославия... Экологические операции, спасательные, контртеррористические, правоохранительные операции - это не функции военной организации НАТО. Это - функции ОБСЕ, всех государств, расположенных в Европе.

Следовательно, и проблемы военной безопасности должны решать структуры, подчиненные ОБСЕ, как своеобразный "филиал ООН" в Европе со своим Советом Безопасности для Европы. Очевидность такого филиала не вызывает сомнения. ООН не может сегодня охватить всевозрастающий объем задач по обеспечению безопасности государств мира. Значит нужно подключать и развивать региональные структуры.

Надо обязательно определить и соответствующим образом зафиксировать позицию ЕС. Где география его ответственности? Какова сопрягаемость политики НАТО и ЕС? Кто будет выполнять ведущую роль в европейской безопасности: НАТО (по позиции американцев) или собственно европейцы? Европейская ПРО вместе с США или без них? И евроПРО - это тактическая ПРО.

В-третьих, логика совместного обеспечения военной безопасности предполагает такой порядок, когда государство приглашают не только к совместному участию в военной операции, но без него не мыслят разработку и принятие политического решения на применение военной силы. Многие предложения по привлечению российских контингентов или других сил для проведения конкретных операций нельзя считать полнокровным военным сотрудничеством. Это видимость сотрудничества и не более того.

В-четвертых, деятельность по обеспечению военной безопасности предполагает точное определение географии взаимодействия. Кроме того, в рамках взаимоотношений России и НАТО необходимо подумать о зонах безопасности, зонах мира, демилитаризованных зонах и зонах снижения военной активности.

Кстати, взамен расширения НАТО мы можем предложить модели безопасности, где уже есть положительный результат: регион Балтийского моря, север Европы. Там мы можем говорить о снижении военной активности, о дополнительных мерах доверия в военной области, проводить совместные спасательные, экологические операции.

Если эта модель сработает на севере Европы, то почему нельзя ее распространить на Балканы? Такая политика по конкретным направлениям, по нашему мнению, более продуктивна и эффективна. Европа - разная. Это Грузия и Португалия, Армения и Швеция... Но все они имеют право на военную безопасность. И никто не вправе превращать их в "страны изгои" европейского типа.