Беларусь в системе международных интеграционных связей

В.И.Бовш
доктор философских наук, профессор

Смена временных вех в развитии человечества всегда сопряжена с активной работой общественного сознания, которое оценивает пройденный путь и одновременно устремляется в будущее, призывая на службу свою способность к социальному предвидению. Однако научный образ будущего нельзя предугадать, но его можно воссоздать посредством скрупулезного анализа хода общественной жизни в прошлом и отбора определенных тенденций, действующих в общечеловеческих интересах. Материализация тех или иных существенных направлений процесса общественных изменений при непременном участии целенаправленной воли людей открывает перед обществом ту или иную реальную перспективу.

Появление точек отсчета исторического времени склоняет и к размышлениям о том, что из пережитого опыта облегчит людям жизнь и, следовательно, должно быть сохранено, а какие его элементы, наоборот, лучше оставить на уже преодоленных рубежах. Однако и в этом случае необходимо считаться, прежде всего, с законами общества, действующими независимо от воли и желания людей.

XX-й век убедительно доказал, что в обстановке дальнейшего обострения глобальных проблем человечества его будущее, а также будущее отдельных государств, в том числе Беларуси, в решающей степени зависит от степени развития интеграционных процессов в различных областях международной жизни и от использования открываемых ими возможностей в интересах каждой страны, нации и народа. В настоящее время интеграция в сумме своих конкретных проявлений, типов и форм образует ту ось, вокруг которой начинает вращаться весь мир.

Привлекая к себе внимание различных общественных сил, интеграция становится полем острой политической борьбы. Экономически могущественные объединения капитала и стоящие за ними государства проводят целенаправленную политику подчинения интеграционных процессов своим эгоистическим интересам.

В глобальном масштабе предпосылки интеграционных процессов подводятся, например, под концепцию "глобализации". В годы президентства Б. Клинтона (1992 - 2000 г.г.) она стала составной частью официальной американской доктрины о мировом лидерстве США. В демократических кругах различных стран "глобализация" была расшифрована как "глобальный капитализм", точнее, как капитализация мощными сверхмонополиями, прежде всего американскими, экономики и финансов всего остального мира. Согласно имеющимся данным, в мире насчитывается около 35 тысяч транснациональных корпораций, но вершит мировые дела, примерно, сотня из них. По оценкам лондонского журнала "Экономист", лишь 5 крупнейших ТНК контролирует более половины мирового производства товаров длительного пользования, самолетов, электронного оборудования, автомобилей и другой продукции. В области информационных технологий две-три компании контролируют международную сеть телекоммуникаций.

Резкими скачками идет процесс финансовой глобализации. Через международную компьютерную сеть перебрасываются огромные суммы денег с одного конца света на другой. Происходит дальнейший отрыв финансовых потоков от реальной сферы торговли и производства.

Новым проявлением дальнейшего развития глобального капитализма стал процесс концентрации производства и капитала уже на уровне самих крупнейших транснациональных корпораций, что чревато появлением корпораций-монстров, каждая из которых в конкретной сфере деятельности способна контролировать практически весь мир.

В последние два-три года наметились разные формы объединения монополий-гигантов - от совместного ведения дел в определенных областях до полного слияния. Вот лишь некоторые примеры. О создании суперкорпорации с капиталом в 240 млрд. долларов заявили американские нефтяные монополии Экссон и Мобил. Договорились о совместном ведении своих операций автомобильные концерны Даймлер - Бенц (Германия) и Крайслер (США). В сфере телекоммуникаций объединяются ВТ (Великобритания) и АТАТ (США), итальянская Телеком Италия и немецкая Фойге Телеком; капитал каждой из суперкорпораций исчисляется сотнями миллиардов долларов. В области финансов "наднациональный супербанк", с капиталом в 800 млрд. долларов возникает в результате слияния банка-гиганта, Дойче банк (Германия) и американского банка Бэнкэз траст. Три японских банка, решили путем слияния создать крупнейший в мире супербанк с капиталом в 840 млрд. долларов. Объединительные процессы продолжаются. В апреле 2001 года они заявили о себе марьяжем компаний Эриксон (Швеция) и Сони (Япония).

"Глобализация" влечет за собой многие отрицательные последствия - социальные, политические, финансовые, экологические и другие. Она ведет к разрушению национальных государств и создает реальную угрозу самому существованию любых человеческих общностей - национальных, культурных, религиозных, вплоть до семьи. Одной из целей "глобализации", ее идеалом, является уничтожение каких бы то ни было форм организованности человечества и достижение его полной атомизации, что исключило бы всякий контроль за деятельностью мощнейших монополий, всякое противодействие власти.

Естественным спутником "глобального капитализма" выступает интеграция преступных кланов во всем мире. Глобальная криминализация - одно из существенных последствий подрыва роли и значения национальных государств, дееспособность которых в проведении эффективной политики в интересах общества снижается буквально на глазах.

Поскольку в международных отношениях участились попытки сильных мира сего "причесать" всех под одну гребенку, отрицая любую национальную специфику, внимание государств - членов ООН и государственных деятелей должно быть привлечено к необходимости уважительного отношения к своеобразию, сложившемуся укладу жизни и исторической судьбе каждой нации.1

Обеспокоенность в связи с тенденцией к объединению крупных монополий в развитых странах выразили лидеры азиатских стран - участниц конференции по вопросам торговли и развития, проходившей в Бангкоке (Таиланд) по линии ООН в январе 2000 года.

Деятельность международных организаций - ВТО, МВФ, ГАТТ, НАТО и других, ассоциируемых с "глобализацией", вызывает в различных странах бурные массовые протесты. Напомним, что в 2000 году конференции ВТО в Сиэттле (США) и МВФ в Праге (Чехия) проходили в обстановке настоящих уличных побоищ полиции с участниками многотысячных движений протеста, которые явились для американских и чешских правящих кругов полной неожиданностью. Мощные демонстрации против "глобального капитализма" прошли во многих странах мира 1-го Мая 2001 года.

Заметим, что в свете международных событий термин "глобализация" стал довольно одиозным. Поэтому Дж. Буш, едва став президентом - электом, ввел новое слово - "интернационализация". Таким образом, терминологически акцент переносится с "американизации" международной жизни в глобальном масштабе на нации и национальные государства в качестве субъектов международной деятельности и на необходимость взаимодействия с этими субъектами. Какое политическое содержание будет вложено в понятие "интернационализации" в действительности, покажет недалекое будущее.

Стоит так же заглянуть и в труды отечественных философов, занимавшихся научным анализом различных разновидностей интернационализма, в первую очередь тех его форм, которые апеллируют к "общечеловеческому" принципу - "единству человечества", "общечеловеческим ценностям", - но в содержание "общечеловеческих" категорий вкладывают узкий социальный и политический смысл. Так, известный русский философ Н.А. Бердяев утверждал: "Смешение, подмена, обман начались раньше, до порождения интернационализма социалистического, в гуманистическом пацифизме, в либеральном космополитизме, в масонстве. Там уже конкретное всечеловечество подменено было абстрактным общечеловечеством. В положительное конкретное всеединство человечества входят все ступени бытия человека, вся полнота, в нем ничто не отменяется и не уничтожается, все достигает наибольшей силы и выражения".2

Последовательным разоблачителем лживости философских построений "отвлеченного царства общечеловека", ухода в "европеизм", то есть в "глобализм" и т.п., еще в последней четверти XIX века выступил великий русский писатель Ф.М. Достоевский. Он убедительно показал, что основы общественной жизни и, стало быть ее прогресса, определяются отнюдь не космополитическими элитами - финансовыми, информационно-технологическими, политическими и т.д. - а оберегаются и охраняются народом. "...В народе все наше спасение...Тверд и могуч лишь наш народ",3 - утверждал великий мыслитель. Значит, надо всерьез, как с жизненным фактом, считаться с наличием манипулирования нациями и национальными институтами, в первую очередь национальными государствами, ради известных вненациональных интересов и целей и извлекать соответствующие научные и политические выводы.

Влияние негативных сторон глобальной интеграции, как показывает практика, может быть в определенной степени сдержано и нейтрализовано региональными интеграционными процессами. Последние более полно выражают специфические потребности национальных государств каждого региона, происходят благодаря их инициативе и поддержке. Республику Беларусь в той или иной степени затрагивают все формы интегративного развития стран Европы. Тем не менее, перед Беларусью возникает проблема выбора.

Для государства выбор есть политический акт в любом случае, даже когда решаются казалось бы чисто экономические задачи. А политика, как известно, есть определение приоритетов и приведение их в строгую систему. Сама жизнь установила важнейший приоритет Беларуси. Это - союз с Россией. Он является основой сохранения белорусской национальной идентичности, предпосылкой стабильного существования, динамичного, устойчивого, поступательного развития Беларуси в системе современных международных отношений. Союз гарантирует суверенитет Беларуси, служит препятствием на пути к установлению гегемонии одного или группы государств. Создание Союзного государства открывает весьма широкое, по сути необозримое, поле для интеграционных процессов между Беларусью и Россией.

Не случайно, вокруг всего комплекса белорусско-российских отношений не затухает политическая борьба как внутри Беларуси и России, так и на международной арене. Проанализируем некоторые представления противников белорусско-российской интеграции, выдвигаемые ими выводы.

Приходится, к примеру, сталкиваться с мнением, будто суть интеграции выражается только в восстановлении разрушенных народнохозяйственных связей в прежнем виде, без каких либо качественных изменений применительно к новым историческим условиям. Экономическая интеграция, рассматриваемая под таким углом зрения, фактически означает протекционизм и оправдана лишь в том случае, если резко поднимается производительность общественного труда. В этой сфере высокоразвитые страны превосходят государства СНГ в 10 раз. Отсюда совет: лозунг политиков "Интеграция - ключевое слово" должен быть заменен лозунгом экономистов "Повышение эффективности производства - ключ ко всем проблемам". Далее утверждается, что "интеграция экономик Беларуси и России не решает центральной задачи - резкого роста производительности общественного труда", а, стало быть, и не отвечает стратегическим интересам ни одной из упомянутых республик. Следовательно, "единственная возможность эффективного использования крайне ограниченных ресурсов обеих стран, позволяющая выйти из экономического тупика", - это "открытие экономики для западных технологий и инвестиций".4 Напрашивается вопрос: если западная эффективность производства действительно представляет "ключ ко всем проблемам", то почему, обладая этим "ключом", Запад до сих пор не в состоянии развязать клубок собственных проблем - экономических, социальных, экологических, нравственных и др.

Кроме того, понимание интеграции и путей к ней не должно, по нашему убеждению, осмысливаться лишь посредством категорий рыночной экономики - экономической рациональности и эффективности, подкрепляемых соответствующими расчетами. Во внимание должен приниматься круг неэкономических факторов: социальных, политических, цивилизованных, культурных. Об этом пишут видные ученые, и свидетельствует мировой опыт.

В интересах дальнейшего прогресса общества необходимо трезво оценить опасность абсолютизации чисто "рыночных" критериев состояния общественного производства, к чему подталкивает конкуренция на мировом рынке. Современная "рыночная цивилизация", основанная на принципах конкуренции и безудержной погони за прибылями, утрачивает собственно цивилизационные характеристики, становится "одномерной", превращаясь во все поглощающий рыночный молох. Он обещает человечеству тоталитарный строй, превосходящий самые мрачные оруэлловские предвидения.

Между тем и сегодня мир являет собой картину цивилизационного многообразия. Региональные цивилизации, несмотря на проникновение рыночных отношений, не провозглашают господство денег и прибылей своим идеалом, не растворяются в "рынке". Они сохраняют свои устои, творческую энергию и жизненность, помогают народам сберечь неповторимую индивидуальность и в свою очередь тщательно охраняются народами. Планы определенных общественных сил пройтись по цивилизационным особенностям катком космополитического рынка терпят крушение (Иран, Япония).

В то же время и выступления противников "цивилизации глобального капитализма" в защиту национально-цивилизационных ценностей влекут за собой ответные практические меры "глобалистов". Борьба, которая часто принимает подспудный характер, усиливается. Следовательно, необходимо стремиться к сосуществованию "рынка" и цивилизационных особенностей народов в пределах, устанавливаемых этими особенностями. Поэтому корректировка "рынка" в плане его гуманизации и цивилизованности в общепринятом, но не в "рыночном" понимании этого слова становится необходимой предпосылкой преодоления человечеством приближающегося рыночного тупика и обретения оптимистической перспективы развития.

Имеет место и узкопотребительское понимание интеграционных связей, вытекающее из потребительской идеологии. Оно сквозит в заявлениях наподобие того, что ради экспериментов российских производителей с "Москвичом" и "ВАЗом" белорусов и россиян вчера заставляли покупать более дорогие отечественные легковые автомобили, а жителей Москвы завтра заставят есть белорусский картофель взамен польского, который вроде дешевле и качеством выше...5 Напомним: в духе подобного "экономического мышления" вначале 1990-х годов всерьез утверждалось, что и для самой Беларуси выгоднее ввозить картофель из Индии, нежели выращивать его на своих полях...

Однако смысл развития общества вообще и интеграции в частности нельзя измерять критериями одного лишь материального потребления. Научная экономическая мысль ставит вопрос о необходимости преодоления потребительского подхода к экономике, равно как к окружающей человека природной среде. Представляет интерес предложенная белорусским ученым П.Г. Никитенко в качестве императива вхождения Беларуси в систему общеевропейских экономических отношений ноосферная модель развития, где "доминантой являются духовно-нравственные ценности", которые "становятся по отношению к материальным, экономическим приоритетными".6 Такой взгляд на развитие пользуется широким признанием, в том числе среди ученых-марксистов.

Попутно обратим внимание также на то, что исследование роли неэкономических ценностей в интеграционных процессах не дает оснований относить марксизм к разряду сугубо экономических учений, ибо основоположники марксизма, как известно, считали необходимым "достраивать" и развивать данное учение путем изучения неэкономических сфер жизни общества и закономерностей взаимодействия нематериальных, в частности духовно-нравственных факторов, с ее материальным фундаментом.

Отметим и то обстоятельство, что западные ученые-экономисты не в пример отечественным сторонникам чисто "рыночного" и потребительского подходов, относятся в проблеме экономической интеграции Беларуси и России и с другими странами - участницами СНГ не столь однозначно. Разрушение содружества социалистических стран привело к тому, что их многообразные проблемы, не найдя решения, то и дело стали выплескиваться за национальные пределы и своим отрицательным потенциалом оказывать дестабилизирующее влияние на европейский порядок. Отчетливое расхождение тенденций развития сферы межнациональных отношений на Западе и Востоке, разрушение многонациональных государств (Советского Союза, СФРЮ, ЧССР), ослабление устоев общественной жизни, вызванное отходом от социализма, перечеркнули иллюзии насчет "европейского дома" и поставили перед европейским сотрудничеством новые трудно преодолимые препятствия.

Об этом еще в начале 90х годов сигнализировал совместный доклад шести западноевропейских научно-исследовательских институтов "ЕЭС и молодые демократии в Европе", представленный президенту комиссии ЕЭС Ж. Делору 24 июня 1991 года.7 В качестве одного из путей решения возникших проблем доклад рекомендовал развитие региональной интеграции между странами Центральной и Восточной Европы, что позволило бы использовать во взаимных интересах ранее сложившиеся народнохозяйственные связи.

Идея развития различных форм региональной интеграции в Европе оправдала себя и в свете весьма противоречивого опыта интегративных исканий центрально - и восточноевропейских государств.

И спустя десять лет в вопросе о выборе направлений и приоритетов экономической интеграции многие западные ученые в отличие от ряда отечественных экономистов продолжают занимать весьма осторожную и взвешенную позицию, избегая дилеммы "или-или".

Немецкий ученый, доктор экономики М. Люке из авторитетного Института мировой экономики (Германия) считает, что для Беларуси при определении наиболее перспективных направлений ее интеграции необходимо выяснить вопрос, как соотносится интеграция в рамках СНГ с интеграцией в рамках Европейского Союза. Аргументированная позиция ученого на этот счет состоит в следующем. Беларусь "должна была бы делать одно, но одновременно не прекращать и второе". Это означает, что Беларуси надо и дальше проводить интеграционную политику с Россией и с другими странами СНГ вплоть до создания единого рынка. Эти страны по-прежнему являются важнейшими торговыми партнерами Беларуси и останутся ими в будущем. Другими словами, интеграция означает восстановление торговых, а значит, и экономических связей между республиками, входившими ранее в Советский Союз. В дальнейшей перспективе в интересах Беларуси, по мнению М. Люке, было бы создание свободной торговой зоны в Европе "от Португалии до Урала" с включением в нее Европейского Союза, стран СНГ, стран ЦЕФТА и других европейских стран. Реальные возможности такого рода открывают соглашения о партнерстве и сотрудничестве между ЕС и СНГ.

Что же касается собственно Европейского Союза, то он, как отмечает М. Люке, является естественным торговым партнером центрально- и восточноевропейских стран, хотя приема этих стран в ЕС придется еще долго ждать. Выделив приоритетное направление развития интеграционных связей Беларуси, - СНГ и Россия, - немецкий ученый в то же время указывает и на целесообразность ее активного участия в каждом из существующих ныне 4-х типов региональной интеграции.8 Это, помимо СНГ, Всемирная торговая организация (ВТО), ЕФТА и ЦЕФТА. Соображения М. Люке для Беларуси представляют несомненный интерес.

Геополитическое положение и сложившиеся международные экономические связи в силу объективных причин подводят Беларусь к европейским интеграционным процессам по каждому вектору. Однако эффективное включение Беларуси в эти процессы в настоящее время во многом зависит от политической воли их участников и от преодоления ряда искусственных препятствий, прежде всего в виде различных дискриминационных мер.

Все формы региональной европейской интеграции, наряду с всемирными формами, имеют непосредственное практическое значение для Беларуси. Идя по пути Союза с Россией и наполнения его все более качественно высоким содержанием, Беларусь в то же время не может и не должна отгораживаться ни от одной из существующих возможностей интегративного взаимодействия, конечно, если последнее не подрывает ее конституционных принципов.

Однако сам факт существования плюрализма интеграционных векторов объективно приводит к постановке проблемы основного звена, функционирование которого преодолевало бы хаотичность интегративных связей, придавая им характер упорядоченной системы. Роль такого звена и призван сыграть белорусско-российский союзнический вектор.

Все же известный крен к Европейскому союзу продолжает существовать не только в сфере белорусской политической оппозиции. Польский ученый-экономист В. Коседовски в выступлении на международном семинаре в г. Минске постулировал тезис о том, что Европейский Союз и пакт НАТО якобы "означает главное течение политических процессов современной Европы", а членство в них отвечает "польским государственным интересам" и "не имеет ... более разумной альтернативы".9 Так считают политические элиты и в некоторых других государствах Центральной и Восточной Европы.

Значит, стоит задержаться на ЕС как важном векторе интеграционистских возможностей для тех европейских государств, которые в недалеком прошлом входили в социалистическое содружество.

Динамика ЕС в последние несколько лет, особенно резкое увеличение в ней удельного веса политических и военных вопросов, выработка по ним согласованной политики и создание необходимых постоянно действующих структур для решения этих вопросов, наряду с расширением компетенции действующих в рамках ЕС наднациональных органов, открывают в расчетах некоторых правящих элит важный новый аспект, а именно: стремление непосредственно заручиться военными и политическими возможностями ЕС в качестве гарантии сохранения осуществленных "рыночных" перемен, а в экстремальной ситуации найти под спасительным зонтиком ЕС убежище по крайней мере для себя.

Явится ли ЕС той гаванью, где с готовностью примут теряющие свой курс корабли с признаками нарастающего брожения в командах и беспомощными капитанами - напрашивается именно такая метафора, когда речь заходит о прямо-таки безудержном стремлении нынешних "демократических" лидеров восточно - и центральноевропейских стран побыстрее оказаться в экономических, политических и военных структурах ЕС, - покажет время. Ясно, что ни в краткосрочной, ни более отдаленной перспективе Запад не пожелает и не сможет взять на себя чужие проблемы, а предоставит их решение тому, кто в общем и обязан заниматься ими.

Возникает, может быть несколько наивный, но вполне реальный вопрос: на кого лягут огромные расходы по количественному расширению ЕС и из каких источников могут быть получены необходимые средства? Подсчитано еще в 1994 году (год подачи заявлений о приеме в ЕС), что вступление только Польши, Венгрии, Чехии, Словакии повлечет за собой рост расходной части бюджета ЕС на 80 % и составит 63,6 млрд. экю (около 70 млрд. долларов) в год.10 Конечно, основное бремя расходов ляжет на ведущие высокоразвитые страны ЕС, которые как-никак обладают весьма ограниченными природными ресурсами, а значительную часть своих доходов получают от неэквивалентного обмена с сырье добывающими странами. Отсюда отрицательное отношение к расширению ЕС ряда государств - членов союза, особенно Германии и Франции. Это отчетливо проявилось на конференции глав государств и правительств в Ницце в первой половине декабря 2000 года. Так что ожидаемые сроки принятия в ЕС для Польши и других государств Центральной Европы отодвинули еще по крайней мере на 2-4 года с возможностью дальнейших оттяжек.

И значительная герметичность ЕС, особо жесткие критерии членства в союзе для стран Восточной и Центральной Европы объективно способствуют поиску альтернативных моделей экономической интеграции. Открывается в частности, возможность развития интеграционных связей в пространстве бывшего СЭВ'а, которую в перспективе будущего не следует сбрасывать со счетов. Практический интерес к ней может возникнуть независимо от изменений в политических раскладах, являющихся базой нынешнего курса на интеграцию в ЕС.

Напомним, что на опасность региональных дезинтеграционных тенденций и однобокой ориентации политиков региона на членство в западноевропейских интеграционных структурах еще в 1993 году, указывали участники международной исследовательской группы "Роль Европы в мире".11 Исследователи пришли к такому выводу: неудача попыток быстро проникнуть в ЕС вообще сужает возможность интегрироваться в Европу, препятствует модернизации, ведет к самоизоляции, к возрождению анахроничных структур и принципов.

Среди ученых и аналитиков различных стран мира существует утвердившееся аргументированное мнение, согласно которому все отстающие от Запада в технологическом развитии страны, в том числе выбитые "демократическим экспериментом" и "рыночной реформации" из колеи нормального развития социалистические государства, не имеют шансов отстоять принципы цивилизации и право на успешное независимое развитие. Их может целиком поглотить теперешний механизм "глобальной" интеграции, запущенный горсткой мощнейших промышленных и финансовых монополий Запада. Чтобы избежать этой опасности, многие страны во имя спасения цивилизационной и национальной идентичности вынуждены будут стремиться переломить сложившуюся в мире ситуацию с помощью нестандартных, новаторских подходов и решений.

Исходя из существа нынешней "глобальной" интеграции и ее противоречий, уместно подумать уже теперь о перспективных потенциальных векторах интегративного развития, когда оно, принимая более сбалансированные и лишенные антагонизмов формы, осуществлялось бы в интересах и на благо всего человечества. Для Беларуси вполне реальным потенциальным вектором принципиального значения явилось бы активное участие в создании альтернативной системы международных интегративных связей.

Диктат и произвол западных монополий на международных ранках придает вопросу от необходимости создания основ современной динамичной экономической системы Беларуси и России с использованием элементов рынка в интересах человека еще большую срочность, остроту и общечеловеческую значимость. Заслуживает серьезного внимания высказанная Президентом Республики Беларусь А. Лукашенко на пленарном заседании десятой внеочередной сессии Парламентского собрания Беларуси и России 21 января 1999 года идея о том, что в сложившейся ситуации Союз этих государств должен считаться ядром мощного цивилизованного центра на нашей планете, экономически независимого с высоким уровнем самодостаточности, способного решать не только экономические, но и политические проблемы. Такой центр явился бы реальным противовесом однополярному миру и агрессивному трансатлантическому монополизму; он объединил бы государства на основе равноправного и взаимовыгодного сотрудничества. Необходимость альтернативного центра ясно ощущается и в цивилизованном плане по мере того, как современная техногенная цивилизация с присущими ей крайностями деструктивного рынка и необузданного потребления ресурсов, потребительской идеологией и другими атрибутами все более загоняет себя в тупик.


1. Выступление Президента Республики Беларусь А.Г. Лукашенко на пленарном заседании саммита тысячелетия ООН 5 сентября 2000 г. Нью-Йорк. Советская Белоруссия.-2000. 6 сентября
2. Бердяев Н.А. Философия неравенства. Л., 1991.С.81-82
3. Достоевский Ф.М. Полное собрание сочинений в тридцати томах. Т.30.Кн.1-я. С 22-23
4. Pro et Contra. Т.3. №2. Весна 1998.С.86, 93.
5. Pro et Contra. Т.3. №2. Весна 1998.С.86, 93.
6. Беларусь на пути к европейской интеграции: вопросы суверенитета. Материалы международного семинара. Минск, 1997.С.61
7. Die EG und die jungen Demokratien in Europa. Baden-Baden. 1991
8. Беларусь на пути к европейской интеграции...С.39-40, 42.
9. Беларусь на пути к европейской интеграции...С.51
10. Беларусь на пути к европейской интеграции...С.52
11. Europe in Global Change. Strategies and Options for Europe. Guttersloh, 1993.P.201.