Влияние идей Л.Н. Гумилева на развитие отечественной истории

Е.И. Малето

Но если в первой половине творческой деятельности ученому сопутствовала в большей степени История, то во второй ее половине предпочтение было отдано Географии (хотя в целом ряде его работ скорее имеет место синтез).

Возникает ощущение, что по-другому и не могло быть. К Истории, к ее осмыслению, к ее источникам и, наконец, к созданию своей собственной исторической концепции, в основе которой - явления этногенеза и пассионарности, Л.Н. Гумилев шел многие годы, а может быть и всю свою жизнь. И этот путь не был просто путем «эволюции научных интересов». Это был осознанный и, подчеркнем, тернистый маршрут. Он заключался в кропотливом сборе фактов, глубоком анализе причинно - следственных связей и смелой попытке самостоятельного, творческого осмысления отечественной истории, выходящей за рамки традиционного понимания истории как науки.

Многое, к сожалению, так и не завершив, Л.Н. Гумилев все же оставил большое творческое наследие - статьи, книги. Среди них - его последняя работа «От Руси к России: Очерки этнической истории», опубликованная в 1992 году, уже после смерти ученого, и отразившая главные идеи гумилевской исторической концепции, то о чем он думал, то от чего хотел нас уберечь.

История для Л.Н. Гумилева - это «постоянные изменения, вечная перестройка кажущейся стабильности». Это не просто история социально-экономических формаций, устойчиво насаждавшаяся официальной наукой, не военная история и даже не история культуры, литературы и религии. Это прежде всего история этносов, история народов, в которой особую роль играют такие категории как Время и Пространство («Этносы, существующие в пространстве и времени, и есть действующие лица в театре истории»). Под этим углом зрения в книге и рассматриваются наиболее значимые события русской истории, реконструируются ее этапы. По сути дела создается параллельный уже существующим курс истории, но истории ЭТНИЧЕСКОЙ.

Стремясь приблизиться к истинному представлению об Истории, учесть весь спектр этнических контактов и их социальных последствий для России, Л.Н. Гумилев обращает внимание читателей на ряд проблем: славяне и их соседи (готы, хунны и гунны); славяне и их враги (хазары, византийцы); крещение Руси, обусловленное «постоянными суперэтническими контактами и подарившее Руси тысячелетнюю историю». В этой связи для него важны судьбы сыновей великого князя Владимира (Ярослава, Мстислава, Бориса и Глеба, Святополка и др.), Ярославичей, а также Владимира Мономаха; междоусобная княжеская борьба (но не сама по себе, а как «процесс разрушения чувства этнического единства между отдельными русскими землями»); XIII столетие, когда «этногенез Руси вступил в фазу обскурации и оказался усложнен этническими контактами с представителями иных суперэтносов:

Монгольского улуса и Христианского мира». Анализируя казалось бы известные факты, ученый выходит на новый уровень их осмысления, показывает не только противостояние Руси и Степи, но и факты общения, положительного влияния друг на друга.

Проследив логику событий этнической истории Руси, и подойдя к оценке истории Руси Московской, Л.Н. Гумилев делает важный вывод: «события этногенезов народов нашего Отечества составляют историческую канву жизни по крайней мере двух разных суперэтносов. Поэтому необходимо различать историю Древней Киевской Руси (с IX до XIII века, включая и историю Новгорода до его падения в XV веке) и историю Московской Руси (с XIII столетия до наших дней)».

Начало Руси Московской Л.Н. Гумилев связывает с возвышением Москвы. Причины этого явления он видит в том, что «Московское княжество привлекло множество пассионарных людей:

татар, литовцев, русичей, половцев, которых смогло использовать и объединить единой православной верой. Пассионарный потенциал Москвы, по его словам, «возобладал» над богатствами Новгорода, удалью Твери и династическими претензиями Суздаля». Л.Н. Гумилева интересуют пассионарии (Иван III и Иван IV Грозный); Ливонская война и опричнина (роль стереотипов поведения в истории); а кроме того, Смутное время, завершившееся изгнанием иноземцев и выбором нового царя Михаила Романова; воссоединение Украины с Россией и продвижение русского суперэтноса на восток в Предуралье и Сибирь; интересует также анализ взаимодействия церкви и власти на рубеже ХVП-ХVШ вв., и,. наконец, петровская эпоха с ее реформами и становлением Российской империи. Л.Н. Гумилев отнюдь не был непогрешим и многие его идеи спорны, но главная заслуга ученого, на наш взгляд, состоит в том, что в своей исторической концепции он представил Российское государство в роли создателя огромного евразийского суперэтноса, который обеспечивал возможность для каждого этноса вести привычный, обусловленный вмещающим ландшафтом образ жизни. А Россию рассмотрел как часть Евразии, история которой неотделима от этносов, населявших ее в разное время. В этом, пожалуй, принципиальное отличие концепции Л.В. Гумилева от его предшественников и главный реальный вклад в развитие отечественной истории.

Евразиец по воспитанию и взглядам, Л.Н. Гумилев всегда оставался самим собой. В послесловии к книге, он не ограничился прошлым, он думал о будущем, призывал учиться у истории и предостерегал от бездумных попыток «войти в круг цивилизованных народов», т.е. в чужой суперэтнос. «Надо осознавать, - писал Л.Н. Гумилев, что ценой интеграции России с Западной Европой в любом случае будет отказ от отечественных традиций и последующая ассимиляция". Это, с учетом современных реалий, нам представлялось важным подчеркнуть.