Проблемы применения вооруженных сил в миротворческой деятельности и международные организации

Романченко Ю.Г.
ведущий сотрудник ЦВСИ ГШ РФ

В статье 52 подчеркивается возможность деятельности региональных соглашений по поддержанию международного мира и безопасности, если эти соглашения совместимы с целями и принципами Устава. В рамках таких соглашений и организаций государства должны прилагать усилия для мирного разрешения региональных конфликтов. При этом подчеркивается, что Совет Безопасности вправе использовать такие региональные соглашения и органы для принудительных действий под своим руководством. Никакие принудительные действия не могут быть предприняты региональными органами или в силу региональных соглашений без получения полномочий от Совета Безопасности.

В учредительных документах таких региональных организаций как Лига Арабских государств, Организация Африканского единства, Организация Американских государств, содержатся положения о коллективных мерах в случае военного нападения на какого-либо из их членов. Однако в практике деятельности этих организаций создание объединенных вооруженных сил в порядке самообороны не отмечалось. Вместе с тем эти организации стали прибегать к использованию сил по поддержанию мира. Так, в 1971 г. Лига Арабских государств создала межарабские силы по разъединению в Ливане ("зеленые каски"), чтобы положить конец столкновениям между различными религиозными группировками в этой стране. В 1981 г. ОАЕ создала межафриканские силы по поддержанию мира, предназначенные для наблюдения за выполнением соглашения по мирному урегулированию в Чаде. Однако эти операции успеха не имели.

Устав СНГ также содержит положения, предусматривающие право на применение, в случае необходимости, объединенных вооруженных сил, а также проведение миротворческих операций. Однако, как показывает практика, урегулирование конфликтов в постсоветском пространстве сопряжено со многими трудностями.

В Содружестве отсутствует специальный фонд по поддержке мира на территории постсоветских государств. Основная нагрузка по проведению миротворческой деятельности ложится на Россию, что используется определенными силами для различного рода спекуляций относительно ее политики в регионе. При выполнении российскими военнослужащими задач по стабилизации обстановки в Таджикистане имеет место смешение традиционных методов миротворческой деятельности ООН и приемов антипартизанской борьбы, которые взяты из афганского опыта. В отношении Абхазии некоторые решения глав государств СНГ не выполняются. Окончательное мирное урегулирование карабахского, приднестровского и других конфликтов на постсоветском пространстве все еще ждет своего часа.

Что же касается Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе, то принятый еще в 1992 г. пакет решений, предусматривающих создание антикризисных механизмов ОБСЕ, включая операции по поддержанию мира, как показали события в Югославии, оказался нереализованным. При анализе недостатков ОБСЕ, в частности, называют отсутствие в ее структуре силовой составляющей.

Слабость региональных организаций в обеспечении мира пытается компенсировать Организация Североатлантического договора. Декларируемой целью НАТО является объединение усилий членов этой организаций для коллективной обороны, сохранения мира и безопасности. Участники договора обязались воздерживаться в своих международных отношениях от угрозы силой или ее применения каким-либо образом, несовместимым с целями ООН, разрешать все споры мирными средствами, содействовать дальнейшему развитию мирных и дружественных отношений между государствами. По мнению военно-политического руководства НАТО, альянс должен играть ключевую роль в утверждении нового прочного, основанного на мире порядка в Европе, который направлен на обеспечение общих ценностей и идеалов свободы, демократии, прав человека и правопорядка.

Сопоставление целей НАТО и военной мощи альянса свидетельствует о неадекватности силовой составляющей принципиальным установкам союза в вопросах обеспечения мира. Свои огромные возможности Североатлантический альянс видит в том, чтобы вносить свой вклад в разрешение конфликтов в соответствии со своими интересами. Как это может осуществляться, свидетельствует ряд военных акций блока.

Например, в 1993 г. НАТО приняла решение об участии своих военно-воздушных сил в обеспечении запрета на полеты в зоне воздушного пространства над Боснией и Герцеговиной. Формальным основанием для этого явилась резолюция СБ ООН о возможном применении силы для обеспечения этого запрета.

В 1994 г. НАТО нанесла бомбовые удары по позициям боснийских сербов в Горжде.

В 1999 г. претензии НАТО на реализацию миротворческих функций проявились во время бомбардировок Югославии. Идеологическое прикрытие вооруженного вмешательства во внутренние дела этого суверенного государства, как известно, обеспечивалось многочисленными средствами массовой информации, односторонне освещавшими действия центрального правительства и местных органов власти и готовившими мировое общественное мнение к необходимости проведения силовой акции.

События в Югославии свидетельствуют о том, что в деятельности НАТО, осуществляемой под флагом миротворчества, наблюдается смещение акцентов в сторону ущемления государственного суверенитета и усиления интервенционизма. Вполне понятно, что миротворчество, которое не соответствует существующим нормам права, представляет собой угрозу безопасности государства и его территориальной целостности.

Бомбардировка Югославии создает предпосылки для возможного последующего использования многонационального контингента сил США и НАТО по "поддержанию мира" без санкции СБ ООН и других полномочных региональных органов. Не случайно, что США и их основные союзники стремятся провести через Генеральную Ассамблею ООН принципы прецедентного права, что приведет к закреплению в международной практике права на "гуманитарную интервенцию".

Очевидно, что термин "гуманитарная интервенция" не может быть применен к миротворческому процессу, уже по той причине, что понятия его составляющие, являются диаметрально противоположными по смыслу. Интервенция всегда несет в себе негативное начало. Вместе с тем, речь не может идти только о лингвистическом споре. В некоторых случаях, как было показано выше, имели место, по сути, интервенционистские действия.

После окончания военной акции против Югославии, Североатлантический альянс фактически использовал потенциал ООН, чтобы узаконить свое военное присутствие и обеспечить собственные интересы на Балканах. Эта политика, как свидетельствует жизнь, ведет к сохранению нестабильности и ее распространению на новые регионы.

С одной стороны, на территории Косово действуют почти 90 отрядов албанских боевиков численностью до 5 тыс. человек. Сдача оружия в Косово противоборствующими сторонами не ведет к мирному урегулированию, так как население сдает только устаревшие образцы. С другой стороны, на территории Македонии осуществляются военные акции так называемой Освободительной национальной армии (ОНА), под вывеской которой скрываются боевики из Армии освобождения Косово. Единая сеть албанских экстремистских структур охватила значительную часть территории Югославии и Македонии и функционирует в виде жестко связанных военно-политических организаций, объединенных в единую командную, тыловую и финансовую структуру.

"Миротворческая" деятельность НАТО позволяет албанским экстремистам использовать территорию Косово как общую тыловую базу для операций в Македонии, Черногории и Южной Сербии. Альянс откровенно попустительствует деятельности албанских боевиков на территории Македонии, которые стремятся повторить косовский вариант в этой республике, что соответствует интересам НАТО.

Несмотря на осуждение Североатлантическим альянсом международного терроризма, на Балканах имеет место его фактическая поддержка. Очевидно, что конфликты в Косово и Македонии относятся к числу управляемых со стороны НАТО. Они будут еще долго дестабилизировать Юго-Восточную Европу, создавая предлог для присутствия здесь сил альянса и США.

Таким образом, наметилась опасная тенденция, которая состоит в том, что с одной стороны, Организация Североатлантического договора превращается в основного арбитра разрешения международных противоречий, непредвзятость которого весьма условна, а с другой - накапливается нереализованный потенциал миротворчества ООН.

В деятельности мирового сообщества по укреплению безопасности имеется много проблем, среди которых необходимо особо отметить следующие: несовершенство понятийного аппарата, наличие организационных, финансовых, законодательных трудностей, с которыми сталкиваются ООН и отдельные организации, а также существование между государствами серьезных политических противоречий.

К числу неразработанных теоретических вопросов миротворческой деятельности относятся, например, такие: