Военно-политическая обстановка в зоне Южного федерального округа России. Аналитический доклад

13 мая 2000г. Президентом России Владимиром Путиным издан Указ № 849 "О полномочном представителе Президента Российской Федерации в федеральном округе", в соответствии с которым территория Российской Федерации с находящимися на ней 89 субъектами Федерации (республики, края, области, национальные автономные округа) разделена на семь федеральных округов. Это Центральный, Северо-Западный, Южный, Приволжский, Уральский, Сибирский и Дальневосточный федеральные округа, в состав которых включены соответствующие субъекты Российской Федерации. Города Москва и Санкт-Петербург в состав округов не включены и сохраняют в этом плане самостоятельный статус.

По своему замыслу и сути учреждение федеральных округов с назначением в каждый из них полномочного представителя президента стало первым важным шагом президента Путина в направлении реформирования системы государственного управления и федеративного устройства России в целях придания им большей жизнеспособности и стратегической определенности, обеспечения более гибкого и оперативного управления территориями на основе единой политической воли, общегосударственных интересов и задач, экономической целесообразности и взаимодополняемости включенных в состав округов территорий. Формирование федеральных округов заложило основу для новой, более устойчивой и безопасной системы государственного управления. Неповоротливый, со многими капитанами и штурманами, работавшими по разным картам, корабль российского государства постепенно передается в руки значительно меньшего числа ответственных за выдерживание курса рулевых, подчиняющихся одному капитану. В море все еще бушующих в России политических неопределенностей, экономических сбоев и угроз национальной безопасности это крайне важно.

Следует заметить, что Указ № 849 был встречен в стране неоднозначно. Само собой разумеется, что первыми недовольство им проявили некоторые главы администраций (т.н. губернаторы) субъектов Российской Федерации, увидевшие в этом шаге президента вполне определенную угрозу своим интересам. Недовольны указом и некоторые праволиберальные круги, усмотревшие в действиях В.Путина "шаги к диктатуре". Оставляя в стороне мотивы, которыми руководствовались все явные и потенциальные противники введения института полномочных представителей президента в федеральных округах, отметим, что президент не пошел напролом, а посредством ряда символических уступок региональным лидерам (создан Госсовет с их участием, главам региональных администраций предоставлено право назначать своих представителей в Совете Федерации, некоторым влиятельным губернаторам и президентам предоставлена возможность баллотироваться на третий срок и др.) все-таки добился того, что его полномочные представители в полном соответствии с указом прибыли в округа и начали работу исполнение своих обязанностей.

Особое положение в новой системе округов занимает Южный федеральный округ (ЮФО), в границах ответственности которого сохраняется наиболее неблагоприятная и по ряду направлений - явно угрожающая для страны, ее интересов и безопасности военно-политическая обстановка. В одном из своих последних интервью "Известиям" полномочный представитель президента в Южном Федеральном Округе Виктор Германович Казанцев, оценивая ситуацию в округе, сослался на слова проживающего в Ростове-на-Дону известного российского ученого Юрия Андреевича Жданова, утверждающего, что "Кавказ - это солнечное сплетение Евразии". И это истинная правда.

Употребление термина "военно-политическая обстановка" в данном докладе вызвано тем, что именно на Юге России, в границах зоны ответственности ЮФО в 90-е годы ХХ столетия возникли серьезные вызовы и угрозы национальным интересам и безопасности Российской Федерации. Каспийско-Черноморский регион после развала СССР превратился в одну из зон стратегических интересов ведущих стран мира. Вызовы и угрозы безопасности российского государства на Юге существуют не первое столетие. Их источники и история хорошо изучены и известны. Достаточно даже бегло просмотреть историю России XIX - XX веков, чтобы убедиться в этом. Но сегодня речь идет по существу о новом стратегическом заговоре против России со стороны западных государств, которые намерены не только окончательно закрепить результаты территориального расчленения бывшего Советского Союза и вытеснения России с Закавказья, но и создать предпосылки и условия для развития дальнейших дезинтеграционных процессов в России. Именно в рамках такого геостратегического сценария следует рассматривать продолжающиеся вооруженные вылазки сепаратистов в Чечне, попытки различных групп экстремистов и международных террористических организаций развязать на этой территории кампанию насилия и террора с целью до предела дестабилизировать внутриполитическую и экономическую ситуацию на Юге России, отторгнуть от нее ряд территорий, в первую очередь - регионов Северного Кавказа и Южного Поволжья или же заложить долгосрочную перспективу такого рода. Необходимость анализа обстановки в границах ответственности ЮФО именно в военно-политическом формате обусловлена тем, что своими административными границами Южный Федеральный Округ непосредственно соприкасается с конфликтогенными зонами Закавказья и Центральной Азии и постоянно ощущает на себе негативное воздействие с этих направлений. Военно-политический формат анализа ситуации в зоне округа продиктован также фактором поступательного расширения военных связей и сотрудничества непосредственных соседей (в первую очередь - Грузия и Азербайджан) со странами НАТО, продолжением расширения экономического и военно-политического присутствия в Закавказье нерегиональных государств.

Южный федеральный округ является одним из семи федеральных округов, сформированных на территории Российской Федерации в целях повышения эффективности управления огромным федеративным государством. Его территория простирается вдоль юга России от Украины до Казахстана, включает Северный Кавказ и примыкающие к нему зоны Прикаспия и Причерноморья, нижнее Поволжье. В ЮФО входят все субъекты Федерации Северо-Кавказского, а также три субъекта Поволжского экономических районов.

ЮФО включает 13 субъектов Российской Федерации. Это Республика Адыгея, Республика Дагестан, Республика Ингушетия, Кабардино-Балкарская Республика, Республика Калмыкия, Карачаево-Черкесская Республика, Республика Северная Осетия-Алания, Чеченская Республика, Краснодарский и Ставропольский края, Астраханская, Волгоградская и Ростовская области. Административным центром Южного Федерального Округа является г. Ростов-на-Дону.

Присоединение к ЮФО Астраханской и Волгоградской областей, традиционно являвшихся регионами Поволжья и входивших в состав Северо-Кавказского военного округа, позволило существенно увеличить территорию Южного федерального округа в северном направлении, усилить русскоязычную составляющую и экономические параметры округа за счет промышленно развитых и экономически устойчивых нижневолжских субъектов Российской Федерации.

Характеристика и особенности военно-политической обстановки в зоне ответственности ЮФО

Для России военно-стратегическое значение ЮФО и Северного Кавказа, в частности, определяется прежде всего их приграничным положением, близостью к южному флангу НАТО, непосредственным соседством с зоной Закавказья и Центральной Азии, выходами к Каспийскому и Черному морям, где сегодня развернулись процессы геоэкономического и геостратегического передела Каспийско-Черноморского региона мира. Важным фактором стратегического масштаба следует считать близость территории ЮФО к нефтяным запасам на шельфе Каспийского моря и к формируемым странами Запада транснациональным евроазиатским транспортным коммуникациям и энергомостам типа ИНОГЕЙТ, ТРАСЕКА, "Шелковый путь" и т.п. Особая стратегическая значимость ЮФО, в отличие от внутренних федеральных округов, например, Приволжского или Уральского, определяется еще и тем, что именно через его каспийские и черноморские морские порты Российская Федерация имеет прямые выходы в страны Среднего и Ближнего Востока, являющиеся для российского государства перспективными партнерами XXI века в сферах торгово-экономических, научно-технических и иных связей.

Южный федеральный округ - это регион с наивысшей в Российской Федерации концентрацией субъектных административно-территориальных образований, населенный многими десятками разных народов и народностей, высокой плотностью населения, наличием в пределах его границ опасных очагов общественно-политической нестабильности и межнациональных и религиозных противоречий, перерастающих периодически в вооруженные конфликты и ожесточенное противостояние как на региональном, так и на федеральном уровнях.

Большая нефть Каспия, ставшая фактором и объектом мировой политики, резко увеличила ставки в игре крупных мировых держав вокруг Кавказа и путей транспортировки энергоносителей на внешние рынки, актуализировала геополитическую значимость региона и одновременно угрозу проникновения в регион и последующего утверждения в нем нефтяных транснациональных корпораций и сопутствующих им структур, призванных обеспечивать реализацию стратегии "нового мирового порядка" в Каспийско-Черноморском районе мира.

Регион превращается в один из узлов международной напряженности. Более 30 государств объявили Кавказ зоной своих интересов. Черноморско-Каспийский район стал объектом повышенного внимания и активности других государств мира, превращается в зону острого стратегического соперничества мировых и региональных держав, и Россия будет вынуждена все более жестче отстаивать здесь свои интересы.

В свете обретения закавказскими республиками собственной государственности и явного тяготения Азербайджана и Грузии, а в последнее время и в известной мере - и Армении к интеграции с западным сообществом и НАТО, сохраняющейся перспективы приближения границ зоны ответственности НАТО к Кавказскому хребту, а также в связи с утратой Россией ряда важных стратегических объектов и ключевых позиций в Закавказье особенно актуализируется значимость Северо-Кавказского региона во всей его полосе от побережья Черного моря до Каспия как передового стратегического рубежа России на Юге.

Происходящие в ЮФО, и особенно на Северном Кавказе неблагоприятные с позиций России военно-политические процессы являются следствием цепной реакции распада СССР, которая в наибольшей степени проявилась именно в этом исторически и традиционно сложном и противоречивом регионе. На Северном Кавказе современная российская политика совершила наиболее трагические ошибки, не сумев предотвратить здесь повторного обострения заглушенных в советское время старых противоречий и проблем, избежать кровопролития, массовых человеческих жертв и экономического хаоса 90-х годов. Ответственность за них несут не только силы сепаратизма и экстремизма, развязавшие здесь череду межнациональных и межконфессиональных конфликтов и террористических по своей форме и сути выступлений, но и сама российская власть, которая слишком долго не уделяла необходимого внимания тем процессам на Северном Кавказе, которые затем пришлось решать уже не политическими, а по большей части - силовыми методами и средствами, не являющимися в сложившейся ситуации исчерпывающими.

Именно Кавказ с его внутренними противоречиями и все Южное направление в целом в течение последних лет выступают в качестве источника новых и масштабных угроз национальным интересам и безопасности России. Северный Кавказ - самый сложный регион с точки зрения социально-экономической ситуации, государственного управления и национальной безопасности России. В этом регионе произошли и продолжаются вооруженные конфликты и антигосударственные мятежи, один из которых - в Чечне - стал самым разрушительным на территории бывшего СССР. Необходимо также вспомнить об осетино-ингушском противостоянии, острой социально-экономической и политической обстановке в Дагестане, этнополитической нестабильности в Карачаево-Черкесии, проблемах Кабардино-Балкарии и Адыгеи и о других, менее масштабных, но тоже непростых проблемах. С развалом Советского Союза на Северном Кавказе возникла проблема разделенных народов (лезгины, осетины), которая также в определенной ситуации может приобрести довольно острое продолжение.

Северный Кавказ стал объектом повышенного внимания и экспансии радикальных исламских течений. Возникла прямая угроза превращения Северного Кавказа в центр международного терроризма. По оценке одного из российских общеполитических журналов, именно здесь проходит испытания на прочность наш конституционный строй. Некоторые авторы считают Северный Кавказ "одной из несущих геополитических опор федерализма в России", разрушение которой способно вызвать "эффект домино" на всем протяжении южной периферии страны с последующим обвалом здания российской государственности". C этим утверждением можно соглашаться или нет, но не принимать его во внимание, очевидно, нельзя.

Религиозный экстремизм превращается здесь в реальную политическую и военную угрозу и силу. Приверженцы радикальных исламских течений помимо Чечни начали активно проявлять себя в Дагестане, Адыгее, Ингушетии, Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкесии. Более того, деятельность исламских фундаменталистов уже стала распространяться и на некоторые российские регионы исконного православия. Исламский фундаментализм в варианте ваххабизма может перешагнуть границы Северного Кавказа, и с ним всерьез столкнутся другие российские регионы с мусульманским населением. Лидеры различных организаций и движений крайне радикального толка предпринимают попытки путем разжигания межнациональной и религиозной войны реализовать различные варианты нового территориального устройства региона, отделения национальных республик Северного Кавказа от России. Это реальная угроза федеративному устройству страны, ее безопасности и целостности.

Именно здесь, на Юге возникла реальная угроза национальной безопасности, целостности и суверенитету России, проявившаяся в, казалось бы, уже давно забытой форме агрессивного сепаратизма, выстраивающего свою стратегию на базе воинствующего, национализма отдельных этнических групп населения и привнесенного в регион религиозного, главным образом исламского экстремизма в одном из его наиболее радикальных вариантах - ваххабизме.

Почему именно Северный Кавказ стал источником вышеназванных угроз, объяснить не так уж и трудно.

Во-первых, Северный Кавказ и вообще Каспийско-Черноморский регион, будучи в силу многих причин одним из наиболее слабых звеньев российской государственности от первой кавказской войны XIX века и до наших дней, после распада бывшего СССР и существенного ослабления, а то и полного уничтожения существовавших здесь многие годы политико-экономических условий жизни, системы органов и инфраструктуры управления, внутренней и внешней безопасности стали чрезвычайно уязвимыми от любых внутренних неурядиц и конфликтов, а также внешнего вмешательства в наши внутренние дела. Распад СССР и отход России на новые государственные границы севернее Большого Кавказского хребта, сопровождавшиеся образованием новых государств в Закавказье и чередой внутренних вооруженных конфликтов, возникших на почве острых межнациональных противоречий, сепаратистских устремлений и реанимированных идей и настроений, существовавших на Кавказе еще столетия назад, создали исключительно благоприятную ситуацию для тех международных носителей разрушительных идей и возникших на их основе движений, которые постоянно находятся в поиске районов и объектов приложения своих усилий.

Во-вторых, ислам, как одна из наиболее молодых мировых религий, остается и наиболее динамичной и агрессивной в собственном стремлении расширить границы своего влияния и господства, что ей пока и удается. А население Северного Кавказа и значительной части Закавказья - это в основном мусульмане, получившие возможности для практически неограниченного общения с остальным миром ислама и знакомства с его новомодными и политически активными движениями и организациями.

В-третьих, что весьма важно, многие государства исламского мира, на территории которых берут свое начало радикальные идеи и движения, а также ряд западных стран полагают, что лучшим способом ограничения деятельности таких движений у себя дома является канализация их усилий, активности и разрушительного потенциала в такие нестабильные и по существу "бесхозные" зоны мира, как, например, тот же Кавказ, Афганистан или Балканы. При этом экстремистам и террористам можно и денег дать, и оказать им при случае политическую и моральную поддержку, только чтобы они подольше делали свое дело где-то на периферии исламского мира или на территории "вероятного противника".

В-четвертых, что бы там ни говорили на Западе об "исламской угрозе" для "свободного мира", во всех тех случаях, когда такая угроза возникала для СССР или сегодня - для России, наши западные "друзья" находили и находят возможности для поддержки тех же исламских экстремистов и террористов, деятельность которых сегодня не задевает непосредственно интересов США или Европы. Это было в свое время и продолжает иметь место в Афганистане, с этим Россия сталкивается и на Северном Кавказе, в Чечне. Мораль здесь абсолютно политизирована и прагматична: если активность экстремистских и террористических движений и группировок наносит вред России или, допустим, Китаю - это хорошо, если же такие действия предпринимаются против самих западных стран или их представителей за рубежом - это возмутительно, и по террористам необходимо нанести решительные удары всем, чем только можно! Конечно, при таких подходах Россия всегда будет виновата в том, что она защищает свой суверенитет, безопасность и жизнь своих граждан. Сегодня такие подходы мы наблюдаем постоянно, в том числе и в вопросах, касающихся не только Северного Кавказа.

Горбачевская перестройка и ельцинский период российской истории оставил в регионе Северного Кавказа крайне сложное и опасное наследство. Социально-экономическую ситуацию здесь существенно обострили межнациональные и межконфессиональные противоречия, всплеск национализма и сепаратистских настроений, масштабная криминализация общественно-экономических отношений и политической жизни на Северном Кавказе. Получило развитие быстрое размножение неформальных вооруженных групп и отрядов, широкое использование различными группировками и даже целыми народами неконституционных методов достижения своих узкокорыстных целей, включая наиболее опасные их них - организацию собственных вооруженных формирований, массовый террор, возбуждение антиправительственных настроений и вооруженных выступлений, похищение людей с целью выкупа или продажи в рабство, масштабные и особо опасные экономические преступления (криминальный бизнес, печатание фальшивых денег, финансовые аферы, наркобизнес, разграбление природных ресурсов, контрабанда и другие).

Обстановка на южных рубежах СНГ на сегодняшний день представляет особое значение для России. Об этом 12 октября 2000 г. заявил на заседании президиума Госсовета президент России Владимир Путин. Он подчеркнул, что российское руководство серьезно обеспокоено развитием ситуации на российских южных границах.

В этой связи полномочный представитель Президента РФ в Южном федеральном округе изначально обозначил стратегической задачей своей работы "обеспечение взаимопонимания, мира и межнационального согласия на Юге России, подавление всех форм терроризма и экстремизма и сохранение единства в рамках округа". Причем решать эту задачу, по его словам, надо "вместе с федеральными органами власти, главами 13 субъектов региона, правоохранительными и силовыми структурами" и "соотносить национальный подход к проблемам региона с государственным подходом".

Оценка общественно-политической и социально-экономической ситуации в Южном федеральном округе

Среди факторов, оказывающих наиболее существенное влияние на содержание и характер общественно-политической и социально-экономической ситуации на Северном Кавказе, следует выделить кризисное состояние экономики, которое охватило большинство субъектов региона. Многие предприятия простаивают или загружены частично, инвестиционная активность в большинстве отраслей экономики чрезвычайно низка, низким остается и жизненный уровень населения, растет безработица.

Большинство субъектов ЮФО являются дотационными (до двух третей бюджета и выше) и нуждаются в финансовой поддержке и материальной помощи со стороны Центра. В регион ввозится значительная часть продовольствия и товаров первой необходимости. Большая часть предприятий испытывает серьезный дефицит оборотных финансовых средств. Сохраняется острой проблема взаимных неплатежей, долгов по зарплате, финансовой устойчивости предприятий и производств.

Особенно обострилась проблема занятости. Уровень безработицы превысил четверть активного населения, а по некоторым районам достиг 50% (например, шахтеры Ростовской области). Проблема усугубляется притоком и перемещениями беженцев и переселенцев, составляющих конкуренцию местным жителям (Ингушетия, Ставропольский и Краснодарский края, области Поволжья). По большинству социальных показателей ЮФО (особенно республики Северного Кавказа) стоит на последнем месте среди других регионов России. Среднемесячная заработная плата в них составляет треть от среднероссийской. Более 65% населения имеют денежные доходы ниже прожиточного минимума.

Социально-экономические трудности, масса незанятого и в значительных масштабах вооруженного мужского населения и другие неблагоприятные факторы (ослабление властных структур и их коррумпированность, практически свободное обращение оружия, наркобизнес и контрабанда, усиление межнациональных противоречий и межклановое соперничество) способствуют криминализации общества. Нередки диверсионно-террористические акты (и не только в Чечне), нападения на посты милиции и федеральных войск. Похищение людей с целью выкупа стало одной из распространенных форм бизнеса. Экстремистские и террористические силы, несмотря на нанесенный им ощутимый урон, продолжают борьбу за власть, собственность и ресурсы. Они оказывают сопротивление, ведут активную "минную войну", в ходе которой федеральные силы несут ежедневные потери в живой силе и технике. Масштабный характер приобрела террористическая деятельность против местного населения, представителей местных органов власти и лояльного официальным властям духовенства.

Стихийность, непоследовательность и субъективизм в проведении социально-экономических реформ как в России в целом, так и на территории ЮФО привели к утрате массой населения социальной ориентации, усилению имущественной дифференциации, повышению значимости в решении жизненных и государственных проблем этнических и родственных связей, приобретающих экономическую, политическую и идеологическую окраску. Идеологический вакуум заполняется идеологией национализма в различных проявлениях - от спекуляций на тему духовного возрождения нации или народа и до политико-культурного изоляционизма, этноцентризма, воинствующего национализма и религиозного экстремизма.

Одновременно с ростом напряженности на межэтническом уровне усиливаются негативные интеграционные тенденции на субэтническом и этнорегиональном уровнях. Переплетение этнического и политического приобретает опасные формы. Спекуляции на националистических идеях становятся главным обоснованием деятельности различных неформальных и просто бандитских группировок, стремящихся к захвату власти и собственности.

ЮФО - это регион со сложной социальной и культурной мозаикой. Здесь компактно проживают представители более 40 этнических общностей российского народа, которые имеют давние исторические связи между собой и с остальной Россией, сохраняя при этом свою культурную индивидуальность.

Население ЮФО составляет свыше 21,5 млн. человек или 14,7% всего населения страны.

Уровень жизни в большинстве субъектов округа (кроме Краснодарского края, Ростовской и Волгоградской областей, Республики Северная Осетия-Алания) невысокий, около 40% населения имеют доходы ниже прожиточного минимума. Прирост населения в Южном федеральном округе наблюдается только в Дагестане и Ингушетии. Причем Ингушетия характеризуется самым высоким коэффициентом естественного прироста (КЕП) не только среди субъектов округа, но и среди всех субъектов РФ (14,9% в 1999 г.). В Волгоградской же области в 1999 г. КЕП отрицательный и составил -7,5%. Чуть лучше, но тоже с отрицательным балансом положение в традиционно русскоязычных регионах в Ростовской и Астраханской областях, Краснодарском и Ставропольском краях.

Именно для Юга России был характерен наибольший спад промышленного производства, что связано прежде всего с разрушением прежнего планового хозяйства, нарушением межхозяйственных связей и сложной политической обстановкой в этом регионе.

В экономике округа занято свыше 8 млн. человек, что составляет 11 % трудовых ресурсов России. В то же время валовой национальный продукт составляет чуть более 7% от общероссийского. Доля ЮФО в общероссийском объеме промышленного производства в 1999 г. составила 6,2% (хуже только Дальневосточный ФО). Для сравнения: доля Центрального - 21,2, Приволжского - 23,9 %.

В структуре производства продукции сельского хозяйства за последние три года доля Южного округа заметно выше (16,6% в общем объеме российского производства). Причем, наблюдается тенденция дальнейшего ее увеличения. Рост объема сельскохозяйственного производства определяется прежде всего увеличением производства продукции растениеводства. Что касается производства важнейших видов продукции животноводства - мяса, молока, яиц, то она сокращается.

ЮФО относится к территориям, где самые низкие инвестиции. Из восьми российских субъектов, в которых вообще отсутствовали иностранные вложения, половина относится к Южному федеральному округу. Объем инвестиций в экономику округа почти вдвое ниже среднероссийского уровня. Производительность труда и темпы развития экономики также остаются низкими.

Несмотря на удручающую в целом экономическую картину, прежде всего на Северном Кавказе, в недрах округа сосредоточены более 70 процентов общероссийских запасов термальных вод, около 30 % минеральных вод, более 40 % вольфрама, значительные ресурсы серы, угля, газа, нефти, меди, цинка, серебра, золота и свинца. По добыче угля регион находится на третьем месте по России.

Приведенные показатели говорят о том, что ЮФО имеет необходимый потенциал для экономического роста. Вместе с тем полезные ископаемые и природные ресурсы не относятся к числу основных экономических показателей, хотя и позволяют ЮФО стать экономически самодостаточным округом. Главным ресурсом региона является его геополитическое положение, нахождение на основных транспортных путях как широтного, так и меридионального направлений. С этой точки зрения Северный Кавказ и ЮФО в целом имеют для России важнейшее экономическое значение, являясь составной частью хозяйственного комплекса страны, без которого невозможно обеспечить экономическую безопасность России.

Несмотря на усилия, предпринимаемые полпредом Президента и главами администраций с целью запустить внутрирегиональные, окружные экономические механизмы, преодолеть инерцию национально-территориальной обособленности и замкнутости многих региональных руководителей на интересы субъектов удается с трудом. Развитию взаимовыгодных экономических связей, налаживанию социально-экономического сотрудничества республик, краев и областей округа по-прежнему препятствуют сохраняющиеся очаги военного противостояния в Чеченской Республике, напряженность межнациональных отношений в ряде республик Северного Кавказа.

Положение в субъектах Южного федерального округа

На сегодня наиболее острой региональной проблемой для России остается проблема Чечни. По существу она определяет ближайшее и более отдаленное будущее всего Северного Кавказа и, в определенном смысле, юга Российской Федерации в целом.

Несмотря на усилия, предпринимаемые федеральным Центром, обстановка в Чечне по-прежнему остается сложной и напряженной. Она характеризуется сохраняющимся дестабилизирующим воздействием на население и федеральные органы власти разрозненных банд боевиков и бандитского подполья, общим социально-экономическим кризисом, неблагополучием в положении беженцев и переселенцев, наличием достаточно острых противоречий между представителями отдельных звеньев власти в республике, отсутствием единой воли по наведению порядка и восстановлению разрушенного хозяйства Чеченской Республики.

Во многом порядок в республике поддерживается усилиями подразделений внутренних войск и структур МВД России. Роль воссоздаваемых правоохранительных органов самой республики в этом отношении, похоже, пока незначительна и где-то противоречива. Немало боевиков скрываются под видом мирных жителей, а то и состоящих на республиканской службе граждан и продолжают подрывную работу. Периодические взрывы, устраиваемые бандитами в оживленных местах городов и других населенных пунктов Чечни и на прилегающих к республике территориях, уносят жизни мирных жителей, особенно и в первую очередь тех, кто сотрудничает с новыми республиканскими и федеральными властями.

Ход антитеррористической операции федеральных войск на территории Чеченской Республики достаточно широко освещается в российских средствах массовой информации. О возможных сроках ее завершения говорить сегодня преждевременно, так как для федерального центра, судя по его решительности и масштабности всего комплекса осуществляемых на чеченском направлении мероприятий, важно не только нанести полное поражение сохранившимся бандам террористам при минимальных потерях со своей стороны и изолировать тем или иным способом главарей мятежников, но и создать необходимые политические и экономические предпосылки и условия для общей стабилизации ситуации на территории республики, исключения любых серьезных рецидивов нестабильности и всплесков террора как на территории самой Чечни, так и в других субъектах Российской Федерации. На сегодня имеется уверенность в том, что антитеррористическая операция будет доведена до логического конца, причем не только на территории самой Чечни, но и в других районах Российской Федерации, где созданы или могли быть созданы гнезда чеченского терроризма.

Идет трудный, но, будем надеяться, небратимый процесс восстановления на этой территории деятельности федеральных законов и конституционных органов власти, налаживния взаимопонимания и взаимодействия ее ветвей, восстановления и обустройства мирной жизни.

Значительная работа проводится по разминированию чеченских городов и населенных пунктов. Продолжается масштабная работа по изъятию у населения Чечни незаконно хранящегося у него оружия и боеприпасов. По данным УВД МВД РФ по Чеченской республике, правоохранительные органы, начиная с 1 января 2000 года, изъяли в Чечне 18875 взрывных устройств, 4,4 тонны взрывчатых веществ, 224 пулемета, 2225 автоматов, 105 винтовок и карабинов, 427 пистолетов, 1249 охотничьих ружей, 11637 гранатометов, более 1,8 млн. штук различных боеприпасов. Понятно, что это всего лишь часть, даже не большая от того, что за эти годы осело на руках у населения.

По данным УВД, в течение нынешнего года правоохранительные органы задержали за участие в незаконных вооруженных формированиях 1021 человека. В отношении этих людей проводятся проверочные мероприятия.

Разрешение чеченского кризиса остается в ряду основных задач, которые стоят перед федеральными властями и руководством ЮФО. Фактом становится постепенная, но не так быстрая, как того хотелось бы, утрата бандитами поддержки среди населения. Идет вытеснение религиозного экстремизма. Появился ряд признаков того, что рядовые боевики утрачивают былую уверенность в своих силах. Некоторые полевые командиры склонны идти на переговоры, чтобы выторговать для себя выгодные условия капитуляции. По мнению главы администрации Чечни А. Кадырова, который ведет переговоры с полевыми командирами о прекращении ими сопротивления, очень важно, чтобы они могли получить при этом легитимное право быть полноправными гражданами России.

Из числа влиятельных, так сказать, знаковых главарей, по данным федеральных сил, на территории Чечни остались лишь Масхадов, Басаев, Хаттаб. Несмотря на то, что практически каждый день от пуль и мин боевиков гибнут люди, а кампания развернутого по требованиям указанных главарей террора в городах и населенных пунктах приобрела в последние месяцы особенно жестокий характер, все же важно отметить, что Басаев, Хаттаб и Масхадов уже не являются хозяевами в республике, которая перестала быть неконтролируемым со стороны России анклавом. Контроль в ней осуществляют федеральные власти во взаимодействии с главами местной администрации. По заявлению полпреда Президента В.Г.Казанцева, главы администрации отдельных районов республики уже сегодня готовы взять на себя всю ответственность за состояние дел в своих районах. Надеяться на это, конечно, можно, но и полностью принимать на веру пока рано.

Достаточно скептическую позицию по поводу перспектив быстрой стабилизации обстановки в Чечне выражает председатель Комитета Госдумы России по обороне генерал армии Андрей Николаев, который считает, что "операция в Чечне в ближайшие 2-3 месяца не закончится". Отдельные бандитские акции, считает он, будут наблюдаться еще долгие месяцы и годы. А.Николаев полагает, что ситуация в республике может существенно улучшиться только после достижения реальной занятости населения.

Таких же взглядов на перспективы умиротворения Чечни придерживаются и многие российские военные из состава сил, осуществляющих антитеррористическую операцию.

Введенный с 5 декабря 2000 г. Россией визовый режим с Грузией позволяет надеяться, что оказание какой-либо заметной помощи чеченским бандформированиям с грузинского направления будет ослаблено, однако при этом все же необходимо иметь ввиду, что грузинская сторона неспособна в полной мере контролировать ситуацию в населенной чеченцами приграничной с Россией зоне .

Сегодня довольно очевидно, что для того, чтобы завершить ликвидацию опасного очага терроризма в Чечне, мало завершить уничтожение банд, которые ввергли Чеченскую Республику в пучину кровопролития. Для этого необходимо установить мир не только в Чечне, но и на всем Кавказе, для чего силовикам нужно действовать совместно с политиками. Одних военных, силовых методов для успешной работы в Чечне, как показывает практика, оказывается недостаточно.

Перед федеральным Центром, полпредом Президента в Южном федеральном округе, администрацией Чеченской Республики стоит общая задача объединить всех, кто хочет принести пользу Чечне, независимо от их вероисповедания и национальности. В Чечне необходимо запустить мирный механизм, ускорить налаживание процесса возвращения жизни в республике на мирные рельсы, восстановления экономики. Создание в Чечне администрации во главе с Ахмадом Кадыровым, проведение выборов депутатов от Чечни в Государственную думу РФ, налаживание взаимопонимания местных властей и федеральных сил показывают, что стремление способствовать тому, чтобы события в Чечне развивались по предсказуемому сценарию, шли по пути политического урегулирования - не тщетны. Чечня должна и, судя по всему, будет (пусть не так скоро) жить в России и по ее законам. Именно эти цели, представляется, преследуют решения федерального Центра о выводе с территории Чечни избыточной части российских войск, передаче решения задач борьбы с остающимися бандформированиями и терроризмом на территории республики Федеральной службе безопасности (ФСБ), а также формирование нового правительства Чеченской Республики во главе с Ильясовым, утверждение программы экономического возрождения республики.

Территориальная целостность Российской Федерации, недопустимость передела административных границ - решение этих задач находится в непосредственной связи с урегулированием ситуации в Чечне и республиках Северного Кавказа, что было отмечено в заявлении, принятом 21 июля 2000 г. в Нальчике на совещании руководителей всех субъектов Федерации и федеральных органов власти субъектов, а также 29 июля в Черкесске и в ходе поездки Виктора Казанцева по Северному Кавказу 16 - 19 августа 2000 г.

Наряду с боевыми действиями, пристального внимания Центра требуют вопросы, связанные с налаживанием мирной жизни, возвращением в свои дома беженцев и переселенцев, обеспечением их жильем и школами, светом, теплом и питанием, налаживанием полноценной жизни. Решение этих вопросов становится важным политическим фактором, условием доверия местных граждан федеральным властям. Они требуют не меньшего, если не большего, внимания, чем военные вопросы. Однако на этом пути стоят немалые трудности.

Одна из главных проблем - использование не по назначению (или разворовывание) средств, выделяемых для восстановления Чечни.

Вторая за истекшее десятилетие попытка восстановить экономику Чечни, похоже, пока так же неудачна, как и первая. Выделяемые из федерального бюджета деньги исчезают. За 1999 год, по данным проверки Счетной палаты, из перечисленных в Чечню 1,3 млрд. рублей 65 млн. израсходовано не по назначению, в том числе 27 млн. руб. - по вине администрации республики. 127 млн. руб. вообще не нашли применения. Ни один крупный объект в республике не восстановлен, инфраструктура отсутствует, учителя не получали зарплат, нет семян, сельхозтехники, дорог, электроэнергии. Проверив всего лишь движение 60% выделенных Чечне денег, Счетная палата сделала неутешительный вывод: "Кроме разговоров в течение шести месяцев ничего для восстановления Чечни не делается". Даже представительство Центробанка по Чечне размещается в Подмосковье.

По мнению руководителя Счетной Палаты Сергея Степашина, сложность финансирования в Чечне объясняется отсутствием четких схем финансирования, отсутствием точных демографических данных. Численность проживающих в республике, по разным данным, колеблется от 573 тыс. 900 человек (оперативные данные) до 1 млн. 166 тыс. (данные местной администрации). Кроме того, из 160-200 тыс. беженцев, находящихся на территории Чечни и Ингушетии, только 16 тыс. зарегистрированы. Остается загадкой, куда уходит гуманитарная помощь. Глава администрации Ахмад Кадыров обеспокоен отсутствием средств и считает, что если финансирование растянется на 5-6 месяцев, "ситуация в республике станет неконтролируемой". Вместе с тем назначение министра российского правительства по Чечне (Владимир Елагин) и формирование правительства республики во главе с Ильясовым должны упорядочить процесс финансирования республики и начать восстановительные работы. Кстати, чеченская администрация в лице А.Кадырова приветствует эти назначения и надеется на успешную совместную работу.

26 сентября 2000 года состоялась встреча полномочного представителя Президента РФ Виктора Казанцева с представителями чеченской диаспоры в Москве. Отмечено, что любые действия в Чечне и вокруг Чечни должны быть направлены на то, чтобы не усугублять обстановку, а всячески способствовать завершению конфликтной стадии, что нужно законодательно поддержать усилия администрации Ахмада Кадырова, утвердить в Госдуме положение о временной администрации Чеченской Республики. Был поставлен вопрос о начале подготовки проектов Конституции Чеченской республики, а также проектов других законов, обеспечивающих законодательное регулирование в экономической, социальной, общественной и иных сферах в рамках общего конституционного и правового поля России.

Главным политическим вопросом было названо обеспечение внутричеченского согласия на ясных принципах отказа от неконституционных действий, очищения Чечни от опасного наследия бандитизма и терроризма. Достижение такого взаимопонимания должно быть делом в первую очередь самих чеченцев.

Сегодня ясно одно: сохранение вооруженного потенциала сепаратизма и терроризма в Чечне и дальше будет оставаться опасным дестабилизирующим фактором всей геополитической ситуации как на Северном Кавказе, так и во всей зоне Южного федерального округа.

Определенные позитивные изменения наблюдаются в Дагестане, хотя они и не носят принципиально нового характера. В республике пока не действует механизм этнической ротации и разделения власти - один из наиболее существенных элементов принятой в республике системы этнопредставительства в органах представительной и исполнительной власти. Альтернативы подобной системе власти в Дагестане пока не создано, о чем свидетельствует трехкратная неудача в попытках проведения референдума о введении в республике поста президента. Думается, что причина таких неудач в сложных по составу населения административно-территориальных образованиях кроется не столько в самой системе власти, сколько в недостаточном гражданско-правовом сознании населения и политиков и в определяющем влиянии на решение подобных принципиальных вопросов криминально-коррумпированных сил и связей, которые используют в своих интересах политическую мобилизацию по этническому и местническому принципу.

После вторжения в августе-сентябре 1999 года чеченских бандформирований Басаева-Хаттаба в приграничные районы Дагестана пострадало более 30 тысяч жителей республики, осталось без жилья около 20 тысяч человек. Помощь федерального Центра в ликвидации последствий чеченского вторжения в Дагестан, похоже, не всегда доходит до нуждающихся.

Некоторые признаки стабилизации обстановки наблюдаются в зоне осетино-ингушского конфликта. Следует отметить, что несмотря на периодическое обострение обстановки в регионе, правительству РСО-Алания и правительству Республики Ингушетия совместно с федеральными органами государственной власти удалось добиться решения главных проблем постконфликтного урегулирования и не допустить новых вооруженных столкновений. В то же время, хотя в ряд населенных пунктов в места прежнего проживания вернулось до 80 % ингушских беженцев, в других по-прежнему наблюдается явное или скрытое противодействие возвращению и обустройству пострадавших, не меняется морально-психологический климат

13 сентября 2000 г. в Ессентуках на совещании с участием и.о. полномочного представителя Президента РФ в РСО-Алания и Республике Ингушетия Алексея Кулаковского, председателя правительства РСО - Алания Таймураза Мамсурова, представителей федеральных министерств, Минюста РФ и Генерального прокурора РФ по Южному федеральному округу, руководителей республиканских миграционных служб и комитетов по делам беженцев была принята "Программа мероприятий по завершению процесса ликвидации последствий осетино-ингушского конфликта октября-ноября 1992 года и нормализации ситуации в Республике Северная Осетия - Алания и Республики Ингушетия на 2001 - 2003 г.г."

Участники совещания согласились с тем, что за 8 лет "урегулирования" состоялось "политическое оформление" взаимоотношений двух республик: подписаны договора о сотрудничестве и программы совместных действий. С августа 1994 года вынужденные переселенцы стали возвращаться к родным очагам. К весне нынешнего года вернулось более 16 тысяч человек (2 893 семьи). Решен вопрос о свободе передвижения, ходят "международные" автобусы, восстановлено более 60 тыс. квадратных метров жилья, коммунальное хозяйство, школы, магазины. Способствует этому процессу и внедрение системы банковских счетов для поэтапного перечисления на них средств, предназначенных для строительства, восстановления либо приобретения жилья пострадавшими.

В то же время, в отдельных населенных пунктах (например, поселках Октябрьское, Терек, Чернореченское и других) немногое изменилось к лучшему: наблюдается явное или скрытое противодействие возвращению и обустройству пострадавших, продолжают звучать (в том числе и со страниц газет) взаимные претензии осетинской и ингушской сторон. На урегулирование межнационального конфликта не лучшим образом влияет и то, что высок уровень безработицы, в неважном состоянии многие дороги, коммуникации, нет стабильности и гарантий личной безопасности.

Основное внимание при разработке упомянутой Программы было уделено оказанию государственной поддержки вынужденным переселенцам, желающим добровольно возвратиться в места прежнего проживания. В 2001-2003 гг. такую поддержку должны получить 3610 семей.

Задачами Программы остаются три важнейшие - восстановление жилья, создание новых рабочих мест, оказание помощи людям перестроиться психологически, совместными усилиями создать климат, благоприятный для добрососедского проживания граждан различных национальностей. Последний пункт предусматривает массу мероприятий - от встреч президентов обеих республик с населением до спартакиад и "круглых столов". Хочется надеяться, что благодаря усилиям федеральных и республиканских властей, разуму и доброй воле всех и каждого осетино-ингушский конфликт станет достоянием истории, а новая жизненная философия - философия развития, мира и согласия, станет основой и "двигателем" на пути к стабильности и благополучию.

Основными источниками финансового обеспечения Программы являются целевые ассигнования из федерального бюджета. Общая сумма финансирования составляет 2701,85 млн. руб. В том числе, в 2001 году затраты из средств федерального бюджета по Программе составят 64 млн. руб. Реализацию программы будет осуществлять представительство Виктора Казанцева в Республике Северная Осетия-Алания.

Однако обстановка требует непрерывного контроля и продолжения воздействия федерального Центра. Положительную роль, судя по всему, может сыграть назначение специального представителя по урегулированию осетино-ингушского конфликта.

Одной из наиболее серьезных проблем остается проблема возвращения чеченских беженцев и вынужденных переселенцев, которых на территории Ингушетии находится более 200 тысяч. Их содержание остается тяжелым бременем для республики.

Эта задача полпредом оценивается в качестве "стратегической". За период с 1992 по 2000 гг. Президентом Российской Федерации и Правительством России издано более трех десятков указов, постановлений, распоряжений и других нормативных документов, касающихся проблем нормализации ситуации с беженцами. Однако ни один документ, регламентирующий порядок возвращения беженцев ингушской национальности в места прежнего расселения на территории Северной Осетии и Чечни, в полном объеме не выполнен. Постоянно срывается выполнение целевых программ возвращения ингушей-переселенцев. В массовом сознании населения утверждается неверие в способность властей навести порядок. Чрезвычайно важно добиться того, чтобы люди получили реальные положительные результаты в решении их проблем.

28 июля 2000 г. Виктор Казанцев встречался в Магасе (Ингушетия) с комендантами палаточных городков вынужденных переселенцев из Чечни. Цель работы по решению проблем беженцев и переселенцев сейчас - сделать все возможное для того, чтобы люди были обеспечены питанием (правительство России выделило на это 40 млн. рублей), смогли восстановить утраченные документы и до холодов вернуться в Чечню, где, в свою очередь, требуется восстановить объекты жизнеобеспечения, жилые дома, школы. Задача колоссальная, но, по мнению Казанцева, "до зимы проблема беженцев в основном будет решена". Зима вроде бы уже проходит, но проблема не решена.

Удалось снять напряжение в Карачаево-Черкесии. Обстановка в Карачаево-Черкесии свидетельствует о том, что качество управления экономическими и социальными процессами в республике требуют вмешательства федерального Центра и серьезной корректировки. Очевидно, что руководству республики не удается самостоятельно найти варианты урегулирования межнациональных отношений. Излишне радикально ведет себя оппозиция. Имеет место явное нагнетание обстановки. Эти встречные процессы приводят к объяснимому оттоку из республики русскоязычного населения - только в прошлом году из Карачаево-Черкесии выехало более 3 тысяч русских. В связке со слабым ростом промышленного производства, падением объемов продукции сельского хозяйства, уровня доходов населения, ростом преступности все это порождает напряженность общественно-политической ситуации.

Конфликт между карачаевцами и черкесами разгорелся в республике весной 1999 года в ходе выборов главы республики. Тогда карачаевцы консолидированно поддержали кандидатуру нынешнего главы Карачаево-Черкесии Владимира Семенова, а черкесы - экс-мэра Черкесска Станислава Дерева. Сторонники Дерева категорически отказались признать победу генерала Семенова на выборах (он набрал 75% голосов), а судебные разбирательства по искам черкесов продолжались более полугода. Осенью 199 г. Верховный суд России признал победу генерала, однако точку в конфликте решение суда не поставило. Очередной виток конфликта был вызван тем, что после окончания судебной тяжбы черкесы потребовали от главы Карачаево-Черкесии назначить на пост премьера Станислава Дерева. Семенов сделать это отказался, а пост премьера был предложен ставропольчанину Василию Нещадимову.

В июле 2000 года примирить черкесов и карачаевцев попытался уже полпред президента в Южном федеральном округе Виктор Казанцев. По итогам состоявшихся в Черкесске переговоров при участии всех заинтересованных сторон было решено урегулировать конфликт, распределив ключевые посты в республике между представителями трех основных народов Карачаево-Черкесии - карачаевцами, черкесами и русскими.

В ходе визита в КЧР Виктор Казанцев встретился с главой администрации КЧР В.М. Семеновым и группой лидеров общественных национальных движений, в результате чего были достигнуты договоренности и определены подходы к изменению ситуации (отменить референдум, при президенте-карачаевце ввести пост первого заместителя главы КЧР назначением на него представителя русской национальности, на пост председателя правительства КЧР назначить представителя черкесской национальности и ряд других мер). За этими договоренностями должны последовать действия, сопровождаемые высокой ответственность за положение дел в республике.

При этом все договоренности носили устный характер, а в местную конституцию были внесены только поправки о введении в республике института президентства.

Напряженные переговоры по кандидатуре премьера продолжались в республике три месяца. В итоге на сессию Народного собрания было внесено две кандидатуры. Президент выдвинул в премьеры 46-летнего Алика Карданова, а черкесская оппозиция предложила парламенту на утверждение кандидатуру главы комитета по делам национальностей республиканского парламента Руслана Казанокова.

27 октября 2000 года Народное собрание Карачаево-Черкесии утвердило на посту вице-президента республики гендиректора акционерного общества "Карачаево-Черкесский газ" Александра Ляшова. А пост премьера занял Алик Карданов, последние 8 лет руководивший Советом профсоюзов республики. Оба решения приняты в строгом соответствии с договоренностями, к которым конфликтующим в Карачаево-Черкесии уже больше года карачаевцам и черкесам удалось прийти при посредничестве полпреда президента в Южном федеральном округе Виктора Казанцева.

Тем не менее Карданов и Ляшов были утверждены депутатами единогласно. Это объясняется тем, что кандидатуры вице-президента и премьера предварительно были согласованы с кремлевской администрацией и лично полпредом Казанцевым, а ослушаться Москвы депутаты, разумеется, не могли.

Фактически утверждение Карданова и Ляшова на ключевых постах стало, как считают, еще одной победой генерала Семенова. Теперь у Семенова есть заместитель, которому он при желании может делегировать часть премьерских полномочий, в случае, если новый премьер попытается вести себя слишком независимо. Своего человека, скорее всего, Семенов будет иметь и в Госдуме. На мандат депутата сейчас претендует экс-премьер Василий Нещадимов, который имеет все шансы выиграть выборы при поддержке президента. А последнюю точку в споре с оппозицией генерал Семенов сможет поставить на мэрских выборах в Черкесске. После того как С.Дерев был переведен на работу в аппарат Казанцева, президентская сторона делает все возможное, чтобы пост мэра достался русскому, а не черкесу. Сделать это будет, по-видимому, не так сложно - ведь больше половины населения республиканской столицы составляют русские.

Виктор Казанцев намерен жестко контролировать выполнение договоренностей. "Допустить в зоне своей ответственности новые конфликты я не имею права. Необходимо сделать все возможное, чтобы в республике вновь была создана обстановка доверия, уважительного отношения к правам и свободам граждан всех национальностей. Необходима консолидация всех народов республики на основе политики мира, отказа от конфронтаций, противодействия экстремизму", - отметил В. Казанцев во время встречи в Ессентуках с главой КЧР и группой депутатов Народного Собрания Карачаево-Черкесии.

Существует напряженность в Кабардино-Балкарии в отношениях между кабардинцами и балкарцами, проявившаяся в стремлении балкарцев к административной обособленности. Проблема разделения осложняется тем, что в настоящее время имеется немало населенных пунктов со смешанным кабардино-балкарским населением. Кабардинцы, как и другие адыгские народы, наряду с осетинами - наиболее интегрировавшееся в российскую цивилизацию кавказское население. Но противоречие, заложенное в национально-государственном устройстве республики, периодически напоминает о себе. Ситуация в межэтнических отношениях осложняется тем, что балкарцы - один из репрессированных народов Кавказа. В начале 90-х годов было предпринято несколько попыток провозгласить суверенитет Балкарии и преобразовать ее в самостоятельный субъект РФ или объединиться с карачаевцами в единое национально-территориальное образование. Последняя такая попытка была предпринята в ноябре 1996 года провозглашением "Балкарской республики". Эти попытки в последнее время не возобновляются, но могут проявиться вновь при общем обострении ситуации в северокавказском регионе.

В Краснодарском крае также возникают проблемы, связанные с отношениями между русскими и национальными меньшинствами. Это касается и Ставропольского края.

Положение в значительной степени усугубляется массовым наплывом в край беженцев и вынужденных переселенцев. Нигде в России нет такого мощного за последние годы притока мигрантов из Закавказья, Чечни, Абхазии, республик Центральной Азии, Северного Кавказа, как в степном Предкавказье. Число переселенцев на Кубань, Ставрополье и Дон достигло почти трех четвертей от всех переселенцев в Россию. Принятые в Ставропольском и Краснодарском краях нормативные акты ограничили миграцию в основном русских беженцев и совершенно не коснулись мигрантов из зон конфликтов. Миграция встречает недовольство и активное сопротивление местного населения, и в частности, казачества.

Среди населения Ставропольского и Краснодарского краев появился "синдром прифронтовой зоны" с вытекающими отсюда последствиями: стремлением населения вооружаться, ростом преступности и т.д.

Таким образом, республики Северного Кавказа в большей или меньшей мере представляют собой полосу политической нестабильности, причем в отдельных ее регионах этнополитическая или социальная напряженность достигает критического уровня и при определенных обстоятельствах способна перерасти в конфликты.

Геополитическое измерение проблем Южного федерального округа

Хроническая военно-политическая нестабильность последнего десятилетия на Кавказе и нагнетаемые на этом фоне страхи распада региона, его т.н. балканизации и т.п. привлекает к региону пристальное внимание региональных держав, мировых центров силы, суб- и транснациональных политических авантюристов, международных терорристических организаций, иностранных спецслужб. По-видимому, всем им кажется, что Кавказ и весь Черноморско-Каспийский регион могут стать для них легкой добычей.

Традиционное значение Кавказа и Каспия определяется прежде всего его промежуточным положением на стыке культур и цивилизаций, на важном перекрестке транспортных путей Восток-Запад, Север-Юг. Кавказ как евразийское пограничье на протяжении двух-трех последних тысячелетий являлся ареной соперничества континентальных империй. История борьбы за Северный Кавказ между Россией, Турцией и Ираном насчитывает несколько столетий. Начиная с ХIХ в. в эту борьбу стали вмешиваться государства Запада, а с конца ХХ в., наряду с новой активизацией роли Турции и Ирана, усилилось участие в региональных процессах государств из Ближнего и Среднего Востока. При этом участники кавказской интриги преследуют различные цели и реализуют собственные стратегии.

Однако становится очевидным, и это замечают серьезные исследователи, что в силу исторических особенностей, многообразных противоречий, носящих порой непримиримый характер на протяжении столетий, местные народы без сдерживания и контроля крупных держав вряд ли самостоятельно смогут образовать устойчивую региональную общность. Доказывается также, что главным цементирующим, связующим компонентом остается русский язык и влияние русской культуры, длительные годы объединяющие многочисленные народы Кавказа.

Кавказские интересы Запада

Сегодня необходимо особо подчеркнуть, что внутренние угрозы безопасности как в целом в Российской Федерации, так и в ее северокавказских субъектах все больше смыкаются с внешними угрозами, становясь по сути дела их продолжением. Северный Кавказ как наиболее слабое и уязвимое звено российской государственности и федерализма стал объектом пристального внимания как традиционных стратегических противников России в лице западных государств, так и других стран, зоной специфического интереса со стороны международных террористических организаций и поддерживающих их кругов, объектом экспансии зарубежных экстремистских исламских сил и накопления потенциала иностранного вмешательства во внутренние дела России.

Раздираемый внутренними противоречиями и непрерывно конфликтующий с федеральным центром регион стал притягательным объектом для внешних сил, которые дальнейшее ослабление России всегда определяли в качестве одной из своих первоочередных задач. Это лишний раз нашло свое подтверждение в ходе состоявшейся 18-19 ноября 1999 г. в Стамбуле очередной сессии ОБСЕ, где была предпринята попытка навязать России жесткие, граничащие с прямым вмешательством в ее внутренние дела, условия разрешения чеченского кризиса. Это давление со стороны ОБСЕ, Совета Европы продолжается. Оно привело к тому, что Россия вынуждена была временно приостановить свое членство в Парламентской Ассамблее Совета Европы. Поездки в Чечню различных европейских делегаций сопровождаются тенденциозными рапортами, которые ставят перед Россией условия о прекращении антитеррористической операции в Чечне, свертывании боевых действий, возвращении к Хасавюртовским договоренностям. В январе 2001 г. на очередной сессии ПАСЕ России с большим трудом удалось восстановить свое право голоса в этой организации.

В глобальном контексте содержание политических процессов в Кавказском регионе сегодня во многом определяют политика и реализуемые в ее рамках стратегические установки и программы ряда западных стран и государств исламского мира по закреплению произошедших геополитических изменений, расширению собственных позиций в регионе и окончательному выводу Закавказья, а затем и Северного Кавказа из-под влияния России.

Стамбульская 1999 г. сессия ОБСЕ, в ходе которой президенты США, Турции, Азербайджана и Грузии с участием руководителей Казахстана и Туркмении подписали соглашение о строительстве стратегического магистрального нефтепровода Баку-Тбилиси-Джейхан (Турция) и далее на Запад, только подтвердила эту оценку. Даже не вполне дружественно настроенные по отношению к России западные газеты оценили это событие как свидетельство того, что Северный Кавказ стал заложником битвы великих держав за геополитическое влияние, за богатства региона, и прежде всего за каспийскую нефть.

Однако на деле негативные для России последствия этого шага могут оказаться более серьезными, чем просто отлучение ее от возможности получения доходов от транспортировки азербайджанской каспийской нефти через свою территорию. Речь конечно же идет о более масштабных замыслах, чем просто строительство трубопровода. Тем более, что его перспективы, несмотря на показную активность участников проекта, поддерживаемых Вашингтоном, кажутся все более призрачными, а сам проект во многом представляет собой ширму для более серьезных геополитических игр, повод для спекуляций по проблемам региональной безопасности, оправдания возможного применения в Кавказском регионе силы по балканскому сценарию. Между Россией, странами Закавказья и государствами Центральной Азии возводится серьезный экономический, политический и психологический барьер, который радикально настроенные политические круги Грузии и Азербайджана хотели бы как можно быстрее дополнить натовской военной составляющей.

Обращает на себя внимание та позиция, которую заняли западные страны в вопросе об отношении к предпринимаемым Россией на Северном Кавказе мерам по обузданию и ликвидации прорвавшегося в этот регион международного и чеченского терроризма, а также решительному пресечению любых форм вмешательства извне во внутренние дела Российской Федерации. На Западе вновь озаботились правами человека в Чечне, подняли тему т.н. гуманитарной катастрофы на юге России, требуют от Москвы вступить в переговоры с бывшими лидерами Грозного, решить проблему политическими средствами и т. д.

А между тем даже один только национальный состав наемников и террористов в составе незаконных вооруженных формирований в Чечне (афганцы, арабы, албанцы, пакистанцы, турки, украинцы и другие) однозначно указывает на то, что сегодня на Северном Кавказе Россия противостоит тем силам, которые вознамерились экспортировать на российскую территорию значительную часть всего того потенциала нестабильности, экстремизма и ненависти, который накоплен за последние годы в Афганистане, на Среднем и Ближнем Востоке, на Балканах и в других "горячих" точках и конфликтных зонах, в конце концов в самих США и Европе.

Затяжной военно-политический кризис на территории Чечни, межэтнические конфликты в регионе, колоссальные потоки мигрантов и неустроенность беженцев, коррумпированность и недееспосбность местных властей в решении этих проблем способствовали превращению Северокавказского региона в объект стратегических интересов иностранных государств и внимания их спецслужб, зону специфических интересов различного рода авантюристов и наемников из многих стран мира. Против единства России работают агенты частных фондов и организаций радикального толка из стран Ближнего и Среднего Востока. Подстрекательство к мятежу против федеральной и региональной (местной) власти, обучение и всестороннее обеспечение боевиков и террористов, их участие в вооруженных нападениях на российские войска - все это является серьезным фактором, усугубляющим политическую, социальную и военную обстановку на Северном Кавказе. Пограничное положение региона, зачастую слабость российских государственных структур, их беспомощность, а порой и продажность некоторых чиновников создали достаточно благоприятные условия для деятельности всех этих антироссийских сил.

Россия столкнулась на Северном Кавказе с организованным против нее опасным международным заговором, в котором одни выступают в роли ударной разрушительной силы, а другие обеспечивают ей политическое и "гуманитарное" прикрытие в тот момент и тогда, когда российские власти готовы практически, посредством реализации масштабных политико-экономических программ и строго направленными действиями своих сил безопасности и правоохранительных органов, а также лояльного к федеральным силам местного населения разрушить весь этот опасный замысел и уничтожить его непосредственных исполнителей.

Юг России, в том числе Северный Кавказ, наряду с Закавказьем и бассейном Каспия в последнее десятилетие привлекает к себе пристальное внимание нефтяных компаний и правительств США, стран Европейского Союза, Китая и Японии. Оно особенно усилилось, когда регион приобрел глобальное значение в качестве перспективного источника нефтегазовых ресурсов, когда выяснилось, что Каспий обладает значительными запасами углеводородов.

Непосредственно на территории северокавказских республик, южнорусских краев и областей отсутствуют значительные природные ресурсы. Северный Кавказ важен главным образом как транзитная территория для перекачки нефти из Казахстана и Азербайджана на внешние рынки. Маршруты нефте- и газопроводов через территорию Северного Кавказа (трубопровод Каспийского трубопроводного консорциума будет пущен в июне 2001 г.) являются конкурентами маршрутов через Грузию (Баку-Супса), через Турцию (Баку-Джейхан), а также Центральную Азию и Иран. И в этом все дело.

Известно, что маршруты нефтепроводов - это, как правило, место встречи экономики и политики. Политика США и стран ЕС исходит из признания нежелательности восстановления в какой бы то ни было форме российского доминирования в Черноморско-Каспийском регионе. Они не хотят допустить, чтобы Россия "замкнула" на себя нефтяные и газовые потоки из бассейна Каспия и Центральной Азии. Кроме того, высокий уровень нестабильности на Северном Кавказе или целенаправленное использование его Россией в качестве опорной базы для проведения жесткой политики в Черноморско-Каспийском регионе, по мнению Запада, могут существенно ограничить или заблокировать осуществление международных стратегических нефтяных проектов в регионе.

Стратегической целью политики США и ЕС по отношению к России остается включение РФ в формируемую Западом новую систему международных отношений, условиями членства России в которой является соблюдение ею определенных правил игры, в том числе отказ от великодержавных традиций и намерений. Ограниченность российских финансовых ресурсов, по мнению западных оптимистов, вынудит Россию в конечном итоге сделать исторический выбор в пользу приоритетного сближения с Западом.

В случае, если в Москве возобладает линия на активную силовую политику в рамках постсоветского пространства, Северный Кавказ может стать важной базой, плацдармом для оказания давления на государства Закавказья и Прикаспия. Восстановление Россией традиционной сферы влияния в этом регионе противоречит не только экономическим, но и политическим и военным интересам Запада. В этом случае создается плацдарм для широкого проникновения России к Югу на Ближний и Средний Восток, блокирования с недружественными Вашингтону режимами - иранским, иракским, сирийским.

Для предотвращения такого варианта развития событий страны Запада, действуя на многосторонней и двусторонней основе, стремятся, не отталкивая Москву, укрепить позиции постсоветских режимов южного пояса СНГ, которые с подозрениям относятся к любым "неоимперским" импульсам, исходящим из российской столицы. С этой целью США и НАТО поощряют региональное сотрудничество новых независимых государств, в частности в рамках объединения ГУУАМ и натовской программы ПРМ. В ходе патронируемых НАТО учений в регионе отрабатываются задачи охраны транспортных коммуникаций, в частности, нефтепроводов. Принятая в апреле 1999 Стратегическая концепция НАТО в принципе не исключает участие альянса в миротворческих операциях на периферии Европы, в том числе на Кавказе.

Такие действия Запада есть ничто иное, как попытка вытеснения России из региона и замещения российского влияния на западное. Цель Запада - дальнейшая дезинтеграция РФ с перспективой ее устранения с мировой "шахматной доски" в качестве самостоятельной фигуры. Возможно, распад РФ и не является целью реальной политики США и Западной Европы. Не заинтересованные в восстановлении Российской Империи, эти страны, может быть, и не желают распада России, что уничтожило бы дамбу, сдерживающую колоссальной силы напор потенциально антизападных тенденций, идущих с Востока и Юга. Им не нужна сильная Россия, но наиболее проницательные западноевропейские политики убеждены, что "мир без России" стал бы опасным сюрпризом для Запада.

Не стимулируя открыто сепаратистские тенденции на территории Северного Кавказа, США и Западная Европа "держат руку на пульсе", учитывая существующие реальности. Они изучают причины затянувшейся операции в Чечне, перспективы возможных междоусобиц внутри северокавказских республик и между ними и возможность новой войны, соотношение ослабленного влияния федерального Центра на регионы и чрезмерного роста самостоятельности субъектов Федерации. Они изучают региональные элиты и контрэлиты, пытаясь понять их интересы, мотивы и характер поведения лидеров, не оставляя без внимания и даже вмешательства крупные политические события, как, например, недавние парламентские выборы в Азербайджане, когда с резкой их критикой выступили влиятельные международные организации ЕС, ОБСЕ и др.

Сейчас зона западного внимания охватывает практически весь регион. Внимательно анализируется происходящее, строятся прогнозы на будущее с учетом влияния тех или иных вариантов развития событий на интересы США и ЕС. Северный Кавказ все чаще рассматривается как "внутреннее зарубежье" России, где важно не упустить и возможную выгоду. Это подтверждается, в частности, активностью телекоммуникационных компаний США, Великобритании и Израиля на Кубани, в Грузии, Азербайджане и Армении.

У России вызывает беспокойство вопрос функционирования на Западе так называемых "информационных центров Чечни". Об этом заявил секретарь Совета Безопасности РФ Сергей Иванов по итогам переговоров с премьер-министром Великобритании Тони Блэром и высокопоставленными лицами этой страны, отвечающими за борьбу с терроризмом и обеспечение безопасности. Он сообщил, что с британской стороной в ходе его визита обсуждалась проблема незаконного финансирования чеченских боевиков с территории Соединенного Королевства, осуществляемого через различные благотворительные и иные частные структуры. "У нас есть сведения, что ряд организаций, благотворительных или прикрывающихся религиозной тематикой, собирают деньги, которые впоследствии передаются структурам, участвующим в террористической деятельности, в том числе, на территории Чечни", - сказал С.Иванов. - В Великобритании и ряде других европейских государств функционируют так называемые "информационные центры Чечни", которые не могут не вызывать у нас беспокойства и будут вызывать постоянное беспокойство в плане естественного желания, чтобы эти центры были закрыты".

Слабость российской государственности на Северном Кавказе создает возможности для усиления западного проникновения и влияния на ЮФО и Северный Кавказ, в частности. Вакуум власти всегда привлекал враждебные силы. События в Дагестане в августе 1999 г. показали, что исламский экстремизм в его вооруженной, террористической форме ведет свое разрушительное воздействие на территории России.

Кавказские интересы Турции, Ирана и других стран исламского мира

Что касается Турции, то она рассматривает Северный Кавказ как стратегическое предполье, своего рода буфер, который может позволить Анкаре еще больше отодвинуть потенциальную "российскую угрозу" или же самой оседлать Кавказ, как это было в период наивысшего могущества Османской империи. Осуществляя на Кавказе политику экспансии, турецкое руководство и военные круги, опираясь на поддержку протурецких сил в руководстве северокавказских диаспор, видят возможность превращения Северного Кавказа преимущественно в зону турецкого влияния. Существуют многочисленные свидетельства активной деятельности официальных турецких эмиссаров в Чечне и в других северокавказских субъектах.

На фоне ослабления российского Черноморского флота, утраты, не без помощи Украины, прежнего значения ВМБ Севастополь, турецкий военно-морской флот крепнет и развивается. Сегодня турки имеют четырехкратное преимущество перед ЧФ по боевым кораблям. Черное море открыто и для боевых кораблей НАТО.

Используя Азербайджан в качестве основной базы для распространения своего влияния на север, турецкая агентура закрепилась в Чечне, проникла в Дагестан, ведет работу в Абхазии, Аджарии. Военное сотрудничество между Турцией и Азербайджаном, хотя в Баку об этом не говорят, фактически вплотную приблизилось к уровню военно-политического союза. Некоторые сторонники активной политики Турции на Кавказе были бы готовы разместить под Баку турецкую военную базу. Между тем возрождение традиционного образа врага не мешает деловым кругам обеих стран реализовывать масштабные проекты с Россией, подобные "Голубому потоку".

Иран - по сравнению с Турцией - занимает гораздо более осторожную позицию по вопросам Северного Кавказа и не предпринимает попыток экспорта исламской революции на Северный Кавказ. Более того, выступая в роли геополитического соперника Турции, Иран оказывается в неформальном союзе с Россией, Арменией, Грецией. Сдерживание Азербайджана и исключение его возможного влияния на азербайджанское население в Иране является важной целью иранской внешней политики. По этим же причинам Тегеран не заинтересован в дальнейшем существенном ослаблении российских позиций на Северном Кавказе. Геополитика в данном случае оказывается сильнее мусульманской солидарности.

Значительные усилия именно на Кавказском направлении демонстрирует ультраконсервативная часть элиты Саудовской Аравии, которая реально содействует исламизации Северного Кавказа, возобновляя процесс, прерванный Октябрьской революцией. Значительные финансовые средства из Саудовской Аравии расходуются на строительство мечетей, распространение исламской литературы, командирование проповедников и т.д. Особого внимания заслуживает связь между саудовцами и распространением ваххабизма на Северном Кавказе, в частности, в Чечне и Дагестане. Теократический характер Саудовского государства, состав и взгляды его правящей элиты, возможности расходовать огромные денежные средства превращают Саудовскую Аравию в одного из ведущих международных "игроков" на российском Северном Кавказе. Для России это игрок нетрадиционный, что создает трудности при попытке нейтрализации саудовского влияния.

Саудовцы - не единственные "нетрадиционные игроки" с Ближнего и Среднего Востока, проявляющие интерес к Северному Кавказу. Чеченцы и черкесы из Иордании, афганские талибы и пакистанские радикалы дополняют и усугубляют общую картину. Иорданец Хаттаб снискал себе мировую известность как террорист международного масштаба и полевой командир. Именно эта фигура вместе с Шамилем Басаевым стоит за вооруженным вторжением в Дагестан, кровавыми террористическими акциями в Буйнакске и Москве, нынешними террористическими действиями в Чечне. Пока рано говорить о сокращении числа и значения иностранных наемников и борцов "джихада", которые находятся на территории Северного Кавказа.

Какой-то общей стратегии всех этих разнородных сил, по-видимому, не существует. Однако смысл их активности состоит в том, чтобы превратить Северный Кавказ в составную часть мусульманского мира. Попытки реализации этой цели представляют в настоящее время и в обозримой перспективе наиболее серьезную угрозу национальным интересам России, стабильности и миру на Северном Кавказе.

Позиции и кавказская политика Азербайджана и Грузии

Определенную озабоченность у России по-прежнему вызывает отношение к событиям на Северном Кавказе и практическая политика на этом направлении Азербайджана и Грузии. Российская сторона на собственном опыте убедилась в наличии у правящих элит Азербайджана и Грузии вполне определенной заинтересованности в том, чтобы Россия как можно глубже увязла в Чечне и в целом на Северном Кавказе, истощая себя морально, физически и материально в борьбе с экстремизмом и терроризмом. Этот расчет, похоже, строится на том, что в такой ситуации России будет не до Закавказья и своих интересов в нем, и это дало бы Баку и Тбилиси большую свободу действий в выстраивании собственных геополитических конструкций и геоэкономических схем на Кавказе без оглядки на Москву. С другой стороны, в таком подходе просматривается и нечто чисто эмоциональное - мелкая месть Москве, скажем, за ее позиции по Нагорному Карабаху, Абхазии, Южной Осетии. Но если бы дело заключалось только в этом, России, пожалуй, не было бы о чем беспокоиться. На деле же и Азербайдждан, и Грузия не удержались от соблазна оказать чеченским сепаратистам моральную, политическую, а в чем-то - и практическую поддержку в расчете на то, что Россия, во-первых, об этом, возможно, не узнает, во-вторых, и узнав, проглотит это.

В годы т.н. первой чеченской войны 1994-1996 гг. и в ходе контртеррористической операции на Северном Кавказе 1999 - 2000 гг. поддержка чеченских мятежников Грузией и Азербайджаном выражалась в предоставлении им своих территорий для организации поставок оружия и переброски в Чечню боевиков и иностранных инструкторов, в поддержании квазидипломатических отношений с Чечней, предоставлении Тбилиси и Баку чеченцам возможностей использования территорий своих стран для связи с внешним миром и т.д.

В то же самое время осенью 1999 г. Тбилиси отказался пропустить через свою территорию российские подразделения, которые должны были занять позиции на нашей стороне чеченского участка российско-грузинской границы. Это обстоятельство поставило российских военных и пограничников перед необходимостью организации заслона на границе путем высадки в указанный район десанта.

Последнее свидетельство продолжения Грузией антироссийского курса - совершенная 15-18 октября 2000 г. на ингушском участке грузино-российской границы попытка прорыва вооруженной группы террористов из Грузии на территорию РФ и неблаговидное поведение грузинских властей после того, как эта группа была отброшена на грузинскую сторону. К сожалению, несмотря на неоднократные призывы российской стороны наладить практическое сотрудничество по пресечению деятельности чеченских боевиков на территории Грузии, Тбилиси создал для них весьма благоприятный режим пребывания. В Панкисском ущелье Ахметского района Грузии скопилось до восьми тысяч беженцев из Чечни, среди которых, по оценкам, находится около полутора тысяч чеченских боевиков.

Несмотря на требование российской стороны закрыть в Тбилиси так называемое "представительство" Чечни и информационный центр, ведущие фактически антироссийскую деятельность на территории Грузии и занимающиеся материальной и финансовой подпиткой боевиков, эти структуры не испытывают каких-либо неудобств со стороны грузинских правоохранительных органов. В больницах Тбилиси продолжают лечение и реабилитацию чеченские боевики. Известно, что в Грузии находится один из крупных чеченских полевых командиров Руслан Гелаев.

В результате таких действий Россия все чаще сталкивается с практическими попытками проникновения через Закавказье на свою территорию международных террористов, представителей организованной преступности и наркобизнеса. Широкий размах в зоне Северного Кавказа приобретает незаконная миграция. Весь этот комплекс проблем серьезно затрагивает интересы национальной безопасности России. И особенно остро это ощущается в отношениях России с Грузией.

Вместе с тем власти этих стран понимают, что нестабильность в северокавказских республиках угрожает миру и в Закавказье. В Грузии хорошо помнят значение северокавказского фактора в конфликте в Абхазии. Эта республика в силу этнических, исторических и политических причин остается тесно связанной с Россией, с ситуацией на Северном Кавказе. Реально у Тбилиси и Баку мало возможностей влиять на ситуацию в регионе, но они готовы оказывать услуги более сильным государствам, соперничающим в регионе с Россией.

Для того, чтобы уменьшить угрозу для населения, предотвратить повторение террористических актов и взрывов в городах нашей страны, с 5 декабря 2000 г. Россией введен визовый режим с Грузией. Это вынужденная мера, продиктованная необходимостью защиты российских интересов и безопасности. Это не наш выбор, но политика Тбилиси поставила российские власти перед необходимостью это сделать.

Что касается Азербайджана, то в последнее время его руководство, похоже, внесло определенные коррективы в свою политику по чеченской проблеме. Во всяком случае на официальном политическом уровне Баку стремится отмежеваться от еще имеющихся фактов поддержки чеченских мятежников с территории Азербайджана.

Другим поводом для беспокойства России по поводу политики Грузии и Азербайджана является демонстративное стремление влиятельных политических кругов этих стран к расширению сотрудничества с НАТО, а в перспективе - и к вступлению в эту организацию. Особенно настойчиво об этом заявляет Э.Шеварднадзе. Взяв курс на расширенное сотрудничество с НАТО, Баку и Тбилиси достаточно активны в рамках программы НАТО ПРМ, участвуют в совместных учениях, осуществляют подготовку своих военных кадров в натовских военных учебных заведениях. Интересно, что наиболее ярые азербайджанские и грузинские апологеты пронатовского курса своих государств каждый раз, когда со стороны России или российских аналитиков исходят критические замечания по поводу пронатовских намерений Тбилиси или Баку, выдвигают контраргумент такого рода, что, мол, Россия сама сотрудничает с НАТО, а нам отказывает в праве на это. Конечно, таких людей непросто убедить в том, что цели одних и цели других - совершенно разные. В любом случае Россия каждый раз при уточнении своей стратегии национальной безопасности должна, вы частности, пока исходить и из того, что перспектива дальнейшего сближения закавказских государств с НАТО и даже их вступления в эту военно-политическую организацию сохраняется.

Деятельность федеральных властей по стабилизации ситуации в зоне ответственности Южного федерального округа

Нынешние политические процессы, происходящие на Северном Кавказе, со всей очевидностью показали провал прежней кавказской политики России. На протяжении всего последнего периода она характеризовалась колебаниями и непоследовательностью, ошибками в оценке ситуации и сомнительными решениями, отсутствием политической воли в достижении поставленных целей. В.Путин на октябрьском 2000 г. совещании в Ростове-на-Дону, характеризуя чрезвычайно важное геополитическое значение ЮФО для интересов России, отметил отсутствие идеологии, невнятность в политике Центра в отношении Северного Кавказа, ее малую эффективность.

В настоящее время идет сложный процесс осмысления концепции кавказской политики России применительно к жизнедеятельности ЮФО, в частности, Северокавказского региона. При этом западное сообщество активно старается участвовать в кавказских делах, ведет поиск и навязывает свое видение региональной системы коллективной безопасности, предлагает новые формы сосуществования народов, подталкивая процессы в выгодном для себя направлении.

Сегодня ситуация на Юге заметно меняется. Это связано с началом реформы власти в России, укреплением ее вертикали, повышением эффективности действий власти. Предпринимаются шаги по оздоровлению основ российского федерализма. Приводятся в соответствие с российской Конституцией и федеральными законами конституции и законодательные акты субъектов Федерации. Москва старается внимательно отслеживать происходящие в округе события и тенденции и своевременно принимать такие меры, которые не дали бы раскачать общественно-политическую ситуацию, не позволяли развиваться необратимым, деструктивным процессам.

Думается, что усилия федерального Центра укрепить властную вертикаль в ЮФО, в том числе за счет создания института полномочных и специальных представителей Президента начинает приносить свои плоды. Здесь небезынтересно посмотреть на то, что сделано и делается в рамках формирования аппарата полномочного представителя президента и передачи ему соответствующих полномочий.

Полномочный представитель Президента РФ в Южном федеральном округе - Казанцев Виктор Германович. Он приступил к исполнению обязанностей полномочного представителя Президента России в Южном Федеральном округе в соответствии с указами Президента № 849 от 13.05.2000 г. ("О полномочных представителях Президента России в федеральных округах") и №891 от 18.05.2000 г. ("О полномочном представителе Президента Российской Федерации в Северо-Кавказском федеральном округе"). По предложению Виктора Казанцева и в соответствии с Указом Президента РФ № 1149 от 21.06.2000 г., Северо-Кавказский федеральный округ (именно так он был назван первоначально) был переименован в Южный федеральный округ. Это название наиболее полно отражает структуру нового территориального образования, его геополитическое положение и роль в жизни всей Федерации.

Аппарат полномочного представителя президента в Южном федеральном округе практически сформирован. Отбор кандидатов для назначения на должности в аппарате проводился в течение трех месяцев. Отделом кадровой политики было изучено более 1000 человек, из них 97 - прислали свои заявления и 960 прибыли на собеседование лично. Отбор кандидатов проводился в форме конкурса документов. В результате было отобрано 184 кандидата (13% - женщины). 57% рассмотренных кандидатур представляют государственные органы власти и управления, Вооруженные Силы и другие силовые структуры - 30%, 6,5% кандидатов пришли из учреждений науки, культуры, средств массовой информации и столько же - из коммерческих структур. Вновь принятые сотрудники в основном являются высококвалифицированными специалистами, 97% из них имеют высшее образование, 19 сотрудников окончили два и более высших учебных заведений. Среди сотрудников аппарата - академик, 2 доктора и 9 кандидатов наук. 64% работающих имеют профильное для государственных служащих образование - юридическое, экономическое, гуманитарное, 23% составляют военные специалисты.

Все сотрудники аппарата назначены на должности с трехмесячным испытательным сроком. У Виктора Казанцева два первых заместителя (Виктор Анпилогов и Александр Коробейников) и 6 заместителей.

В составе аппарата - 8 отделов: организационный, информационно-аналитический, по работе с общественными организациями и средствами массовой информации, финансово-экономический, отдел по координации работы территориальных органов федеральных органов исполнительной власти, отдел кадровой политики и государственных наград, управление по работе с органами власти субъектов и органами местного самоуправления, Южная окружная инспекция Главного контрольного управления Президента РФ, а также секретариат полномочного представителя и организационное управление. Возглавляет каждый отдел начальник отдела, в составе отделов - советники, консультанты, специалисты-эксперты.

В соответствии с главными задачами полномочного представителя Президента РФ (организация в федеральном округе работы по реализации органами государственной власти основных направлений внутренней и внешней политики государства, организация контроля за исполнением в округе решений федеральных органов государственной власти) основным содержанием работы полпреда ЮФО были интенсивные контакты с представителями властей и общественности территорий, входящих в состав округа, участие в совещаниях и консультациях по важнейшим вопросам жизни региона, непосредственное участие в решении конкретных политических, экономических, социальных проблем, конфликтных ситуаций, поддержка местных инициатив.

Изначально Виктор Казанцев заявил, что принципами его работы будут не "военные методы", не навязывание решений и мнений, не кабинетное планирование и не перекладывание ответственности, а вдумчивый анализ ситуации, совместный поиск продуктивных решений непосредственно на местах. Этих принципов полпред старается жестко придерживаться.

Специфика политической обстановки в Северо-Кавказских республиках Южного округа обусловливает то, что важнейшими задачами работы полномочного представителя Президента по-прежнему остаются сохранение мира, обеспечение безопасности региона, противодействие распространению терроризма и экстремизма, скорейшее разрешение межнациональных конфликтов. Потому Чечня, Ингушетия, Дагестан, Северная Осетия чаще других становятся объектами внимания и адресами командировок Виктора Казанцева.

В ходе многочисленных поездок в республики, края и области Южного федерального округа было получено подтверждение тому, что субъекты федерации в лице как властей, так и населения, заинтересованы в восстановлении и интенсивном развитии экономических, социальных, культурных связей, в укреплении безопасности и благосостояния Юга России.

Построение форм эффективного сотрудничества между территориями, обеспечение единого правового и информационного пространства, стабилизация политической ситуации, укрепление вертикали власти в тесном взаимодействии с главами администраций субъектов федерации, налаживание оптимального взаимодействия федеральных и местных властей являются приоритетными задачами.

Поставлен вопрос о переходе от автономного развития субъектов в рамках Южного федерального округа к разработке и осуществлению комплексной программы развития округа в целом. На это обратил внимание президент В.Путин, выступая в Ростове-на-Дону. Об этом же заявил на встрече с бизнесменами, руководителями промышленных предприятий в Волгограде полномочный представитель Президента РФ в Южном федеральном округе. "Ведь очевидно, - подчеркнул он, - что вместо одного - единого рынка мы имеем ряд бесцельно конкурирующих между собой "мини-рынков". В результате проигрывают все, а главное - население округа. Если мы продолжим такую практику, то никогда из кризиса, прозябания не выберемся". Виктор Казанцев отметил, что "в округе есть практически все - ресурсная база, производственно-технический потенциал, кадры для того, чтобы сделать Южный федеральный округ самодостаточным. Для этого в субъектах необходимо только сосредоточить внимание на профильных, рентабельных отраслях и создании интегрированных производств". И в этом, подчеркнул полпред Президента, целевая федеральная программа, которую нам необходимо разработать сообща, "стала бы мощным инструментом развития субъектов Юга России".

Большое внимание уделяется решительному противодействию распространению религиозного экстремизма и терроризма, о чем Виктор Казанцев говорил и на совещании руководителей правоохранительных органов Южного федерального округа 4 августа 2000 г. в Нальчике.

Важнейшая задача для правоохранительных структур округа - не допустить развития событий по сценарию экстремистов.

Взрывы в Волгодонске, Ставропольском крае, Чечне, в других регионах свидетельствуют, что в стране эффективной общегосударственной системы борьбы с терроризмом пока не создано. С констатации этого факта 29 ноября 2000 года началась в Ростове-на-Дону окружная научно-практическая конференция "Актуальные проблемы борьбы с терроризмом в Южном регионе России". Ее участники, представители органов государственной власти, силовых структур и образовательных учреждений Южного федерального округа в течение двух дней рассмотрели политико-правовые аспекты экстремизма, его связь с религией, общественно-политическую и криминалистическую ситуацию на Северном Кавказе, место и роль казачества в обеспечении региональной безопасности.

Подчеркивалось, что эта проходящая при поддержке полномочного представителя Президента РФ в Южном федеральном округе первая подобного рода конференция должна стать базой последующих этапов научного исследования такого явления, как терроризм, представляющего в настоящее время серьезную угрозу общественной и национальной безопасности, территориальной целостности РФ.

Большое внимание к урегулированию ситуации на Кавказе проявляет Кремль. 30 августа 2000 года Секретарь Совета безопасности РФ Сергей Иванов на встрече с руководителями силовых структур Южного федерального округа обсудил вопросы безопасности и укрепления вертикали власти. Рассматривался также вопрос о целесообразном и возможном вариантах использовании представленных в округе силовых структур: пограничников, налоговой полиции, внутренних войск, ФСБ, МВД.

Среди ключевых задач на Северном Кавказе, обозначенных Президентом РФ на региональном совещании в Ростове-на-Дону с главами субъектов, входящих в Южный федеральный округ, - разрешение проблемы беженцев и вынужденных переселенцев. "Миграционная проблема - самая острая в южном регионе", - так обозначил сложившееся положение президент В. В. Путин в ходе регионального совещания в Ростове-на-Дону.

В самом деле, на сегодняшний день миграционная ситуация в Северо-Кавказском регионе является наиболее острой по сравнению с другими регионами страны. Об этом свидетельствует тот факт, что из 837248 зарегистрированных в Российской Федерации вынужденных переселенцев на Южный федеральный округ приходятся 215712 человек, то есть почти 26%. А из 52961 беженца на Южный федеральный округ приходятся 22453 человека, или 42,3%, и из этого числа беженцев 92% находятся на территории Северной Осетии. За этими цифрами стоят тысячи необустроенных семей, проживающих в крайне тяжелых социально-бытовых условиях на протяжении уже почти десяти лет.

Сложившееся на государственном уровне (федеральный Центр-субъекты Федерации) диаметрально противоположное отношение к решению проблем беженцев и вынужденных переселенцев не способствует кардинальному разрешению этой острой социальной проблемы, более того, способствует социальной напряженности в регионе, обострению криминогенной ситуации.

За последние полтора года благодаря тому, что в порядок принятия гражданства РФ были внесены изменения, более 7 тысяч человек - беженцы без регистрации (прописки) по месту жительства получили право на получение гражданства и перешли в статус вынужденного переселенца. Еще около 3 тысяч человек из числа беженцев подали ходатайства на получение российского гражданства.

Однако с 1 января 2001 года этот, так называемый упрощенный порядок принятия гражданства РФ, отменяется. Для Северной Осетии этот вопрос также актуален, поскольку более 17 тысяч человек (беженцы из Южной Осетии) теряют возможность приобрести гражданство в ближайшие 3-5 лет, и они остаются вне поля действия федеральной миграционной программы, то есть практически без оказания им помощи в обустройстве со стороны властных структур. Это, несомненно, будет сказываться на уровне социальной напряженности. Поэтому президент республики А. С. Дзасохов обратился на совещании в Ростове-на-Дону с просьбой в виде исключения сохранить существующий порядок принятия беженцами гражданства РФ еще в течение 1-1,5 лет.

Крайне медленными темпами осуществляется обустройство беженцев и вынужденных переселенцев. За 9 лет их пребывания в Северной Осетии из состоящих на учете 11899 семей обустроено чуть более 2000 семей. Практически единственным видом оказания им помощи в обустройстве является выделение беспроцентных возвратных ссуд по 9600 рублей на человека. Какое жилье можно приобрести или построить на эти средства? Нет и системы обеспечения жильем социально незащищенной категории вынужденных переселенцев. Из запланированных на этот год на эти цели 30,636 млн. рублей за 9 месяцев выделено только 19,500 млн. рублей, или 63%. И в основном эти средства ушли на выплату компенсаций для вынужденных переселенцев первой волны из Чеченской Республики.

В настоящее время на территории Северной Осетии возводятся 11 поселков для беженцев и вынужденных переселенцев, в результате чего 900 семей обретут крыши над головой. Однако ни в одном из этих поселков не доведено до конца строительство инженерных коммуникаций, не говоря уже о том, чтобы были созданы рабочие места для беженцев и вынужденных переселенцев. Все это тяжким бременем ложится на местные органы власти, которые они не в состоянии решать. А ведь, как подчеркнул на региональном совещании В. В. Путин, "правильная миграционная политика может стать основой экономического роста в регионе". Необходимо задействовать в этом направлении все ресурсы, больше привлекать в экономику региона инвестиции, создавать новые рабочие места.

Говоря о проблеме миграции, Владимир Путин заявил о необходимости "сделать миграцию инструментом экономического роста". По его мнению, для достижения этой цели необходимо, чтобы полномочный представитель президента в Южном федеральном округе принимал более активное участие в решении этой проблемы.

Серьезным вопросом, который подталкивает к миграции, остается вопрос об этнической ассиметрии, доминировании титульной нации. Даже в условиях более терпимой в национальном вопросе Северной Осетии - Алании этническая принадлежность становится самоценностью. Имеет место миграция, уезжает элитная часть русскоязычного населения - высококвалифицированные кадры. В силу национальных причин русские практически не заняты в бизнесе, отсутствует пропорция в органах управления, имеет место этническая ассиметрия в других сферах жизни. Во Владикавказе проживают 80% всех русских республики, но в парламент прошел лишь один человек - мэр города М. М. Шаталов. По 35 избирательным округам лишь один русский избран депутатом. На трех отделениях экономического факультета СОГУ учатся всего 6% студентов, представляющих нетитульную нацию.

В других северокавказских республиках положение не лучше.

Данные исследований ученых показывают, что мнение о большей "защищенности" интересов коренной национальности по сравнению с интересами представителей других этнических групп, проживающих на территории республики, является обоснованным и объективным.

Все, что сегодня происходит и будет происходить в дальнейшем в Северо-Кавказском регионе, будет во многом зависеть в целом от национальной политики федерального центра. История нас убеждает, что неправильная политика, как правило, не решает проблемы, а загоняет их вовнутрь и потом они вновь проявляются на определенных этапах нашей истории, причем действовать приходится уже более жесткими методами.

Ведомственная разобщенность и неразбериха - главные беды Южного федерального округа, который обладает достаточным промышленным, сельскохозяйственным и интеллектуальным потенциалом, чтобы стать самодостаточным регионом. Об этом речь шла, в частности, на встрече в Волгограде Виктора Казанцева с руководством области, представителями местного самоуправления, руководителями промышленных предприятий, бизнесменами. По его мнению, "среди первоочередных задач - наладить эффективное использование федеральной собственности, недр и биоресурсов". Виктор Казанцев, отметил, что только из-за ведомственной неразберихи в работе морских портов убытки в год составляют около 400 миллионов долларов.

Среди других задач Южного округа Виктор Казанцев особо выделил необходимость решения проблемы взаимных платежей, которая, по его оценке, "страшнее войны". По мнению полпреда, надо начать работы по обновлению производственных мощностей предприятий.

В отношении экономического развития округа актуальным стало обсуждение проблемы развития транспортной сети на Северном Кавказе, возрождения курортных зон. Причем, сделать это необходимо "не только за счет федерального бюджета, но и привлекать деньги российских и иностранных инвесторов". Для этого, по словам Владимира Путина, необходимо более активно задействовать региональную власть.

На совещании в Ростове-на-Дону были сформулированы приоритеты социально-экономического развития Северного Кавказа. Президент высказался за то, чтобы ориентироваться на крупные направления социально-экономического развития, наиболее характерные для всего региона в целом.

Одна из важнейших проблем Северного Кавказа остается проблема электроснабжения. На сегодняшний день этот регион обеспечивает себя электроэнергией только на 20%. Остальные 80% электроэнергии поступают в регион из других федеральных округов.

Всего на Северном Кавказе намечается завершить строительство пяти гидроэлектростанций. С 2002 года начнется государственное финансирование строительства Зарамагской ГЭС, что имеет большое значение для энергообеспечения в первую очередь Северной Осетии.

Включена в государственное финансирование и реконструкция автодорог, связывающих Россию и Закавказье через Северную Осетию. По оценкам экспертов, через пять лет в обоих направлениях будет перебрасываться до 140 млн. тонн грузов. Важным представляется не допустить деиндустриализации субъектов Федерации на Северном Кавказе, в Южном федеральном округе, исключить возможность демонтирования наукоемких предприятий, что приведет к оттоку технической интеллигенции, значительную часть которой составляют русские. Это пагубный процесс для Юга России, который может привести к вымыванию из региона русского языка, русской культуры, цементирующих кавказское сообщество народов.

Доминирование русской культуры на протяжении десятилетий обеспечивало в регионе в основном бесконфликтное развитие ситуации. Ориентация на формирование этнических анклавов по своей сути утопична. Создание этнических анклавов или обеспечение демографического большинства для одной группы способны не меньше порождать напряженность и конфликты, чем этнически смешанные территории или совместно проживающие этнические общины. Тем не менее, если есть возможность сохранять этническую однородность местных общин и сложившийся этнический состав населения городов и сел, то это следует делать. Конфликты вызывает не столько сам факт многоэтнического состава населения, сколько слишком резкие изменения его привычных пропорций. Восстановление российско-кавказского единства - это единственный путь восстановления стабильности и мира в регионе.

Выводы и рекомендации

Геополитический аспект международных отношений применительно к ЮФО - лишь одна из сторон сложного взаимодействия интересов многочисленных участников, вовлеченных в происходящие в регионе процессы. Как показывают события, эти процессы имеют как внутренние, так и внешние корни.

Чтобы быть эффективной, российская политика на Юге страны в ее геополитическом измерении должна опираться на ясно сознаваемые и отчетливо выраженные национальные российские интересы, преследовать четко определенные цели и иметь реалистическую стратегию их достижения. Если интерес России состоит в сохранении территориальной целостности и укреплении общенационального единства, то главным направлением государственной политики должно стать активное развитие федеративных отношений. Вялое реагирование на быстро меняющуюся ситуацию - худший вариант действий.

Задача российской внешней политики и дипломатии - создание благоприятных внешних предпосылок для реализации главных целей, то есть сохранения целостности государства и укрепления его единства. Для этого необходимо выработать и реализовать единую скоординированную стратегию применительно к ЮФО и кавказскому региону.

Ее основными направлениями могли бы стать:

Повышение заинтересованности иностранного капитала в стабилизации ситуации на Северном Кавказе; привлечение западных нефтяных и газовых компаний к реализации коммерческих проектов на территории Юга России, включая строительство трубопроводов, эксплуатацию ресурсов российского шельфа Каспия, реконструкция и строительство портов на российском побережье Черного и Каспийского морей; максимальное использование транзитного потенциала Юга России, активизация участия России в проектах ТРАСЕКА; развитие , в том числе с участием иностранного капитала, транспортной, коммуникационной и рекреационной инфраструктуры региона; реализация в дополнение к ТРАСЕКА инициативы о развитии транзитных связей через территорию Юга России и Кавказа в меридиональном направлении; вовлечение территорий ЮФО в проекты, осуществляемые в рамках Черноморского экономического сотрудничества; нормализация отношений с непосредственными соседями - государствами Закавказья, восстановление доверительных отношений с Грузией, создание условий для восстановления прежнего пограничного режима; активизация усилий по урегулированию грузино-абхазского и грузино-югоосетинского конфликтов; достижение договоренностей о возобновлении транспортных коммуникаций Север-Юг через территорию Абхазии. В отношениях с Грузией и Азербайджаном Россия в полной мере должна использовать тот экономический аргумент, что до сих пор одним из основных источников жизнеобеспечения населения Азербайджана и Грузии являются не международные нефтепроекты, а торгово-предпринимательсткая деятельность азербайджанцев и грузин на территории России. Именно российский рынок, а не каспийская нефть останутся основным источником развития этих стран и в будущем.

Необходимы дальнейшее укрепление полномасштабного и всестороннего сотрудничества с Арменией; институциализация постоянного политического диалога с Ираном и Турцией, создание предпосылок для понимания руководством этих стран пользы стратегического взаимопонимания с Россией; введение в практику регулярных консультаций на уровне генеральных штабов; осуществление комплекса мер, направленных на превращение традиционного ислама на Северном Кавказе в союзника в борьбе с терроризмом и экстремизмом.

Важнейшим направление в работе руководящих органов ЮФО является завершение установления конституционного порядка на территории Чечни, разработка и принятие конституции Чеченской Республики как участницы единого правового пространства РФ; информационное обеспечение российской политики на Юге России и, в частности, на Северном Кавказе, ее понимания, сочувствия и поддержки прежде всего среди жителей Кавказа. По многим вопросам Россия может действовать совместно или параллельно с государствами Закавказья, особое значение имеет достижение взаимопонимания между Россией и США по комплексу вопросов, связанных с развитием ситуации в Кавказско-Каспийском регионе на условиях, выгодных России.

Обеспечение внешнеполитических интересов России в связи с Северным Кавказом требует координации усилий федерального Центра и регионов ЮФО. Не политика преимуществ для одних народов и ущемления других, а политика культурного плюрализма и уважения гражданских прав должна лежать в основе общественного устройства, стремящегося избежать кризисов и конфликтов.

Видимо, полезно изучить вопрос о возможном сосуществовании в условиях Северного Кавказа государственной и традиционной правовых систем (последняя как дополнение). В этом регионе такой подход может оказаться более эффективным, чем жестко сконструированное "единое правовое пространство". Главное - это улучшение управления, а не административные переделы. Возможность усиления воздействия экономической политики Центра на регион будут зависеть от общей социально-экономической ситуации в стране, которая начинает выравниваться, а также от урегулирования региональных конфликтов. Главным фактором развития экономики могут быть в основном внутренние ресурсы, так как внешние (иностранные) инвестиции, по-видимому, будут сдерживаться нестабильностью в регионе. Для мобилизации этих ресурсов Центру необходимо способствовать развитию в регионе малого бизнеса, дающего быструю отдачу от вложений, внутрирегиональной интеграции, привлечению внебюджетных источников финансирования. Пестрая инвестиционная картина свидетельствует, что отдельные административные территории находят источники финансирования. Привлечение внешних капиталовложений зависит не только от стабильности, но и от энергичных усилий по пропаганде возможностей для выгодного бизнеса. Думается, что финансовая помощь регионам округа по линии федерального бюджета должна еще более дифференцироваться и исходить из принципа "выравнивания уровней" бюджетных расходов, а из принципа эффективности.

Предметом особой заботы федерального Центра и региональных властей должны стать социальная сфера и ее "болевые точки": положение безработных, особенно молодежи и женщин, беженцев, пенсионеров, инвалидов. Причем, федеральные дотации на выплату пенсий и пособий ветеранам и инвалидам предпочтительней осуществлять не по линии трансфертных платежей, а через целевые каналы финансирования. Главная проблема региона - занятость молодого мужского населения, которое во многом определяет сегодняшнюю ситуацию. Программы социально-экономического развития для региона должны предусматривать преимущественные инвестиции в те отрасли, где можно занять именно этот контингент.

На Северном Кавказе срочно нужна глубокая и продуманная земельная реформа с привлечением имеющегося мирового опыта. Самое главное для экономики, особенно северокавказских республик - это полноценное включение ее в общероссийский рынок, поддержка северокавказского предпринимательства. Учитывая демографические факторы и ресурсные возможности, следует признать необходимость постоянной и временной трудовой миграции населения республик в другие регионы страны и создавать необходимые условия для этого процесса.

Следует принять меры по уменьшению уровня криминализации экономики и повседневной жизни. При анализе уровня жизни и доходов населения, финансовой базы субъектов федерации необходимо учитывать фактор теневой экономики, как следствие переходного периода, несовершенства рыночных отношений, продолжение местных традиций вторичной занятости для сокрытия доходов от налогообложения.

Неотложных мер требуют проблемы открытых границ, оборота наркотиков и торговли оружием.

Недавний опыт внутренних территориальных споров, связанных с наследием депортаций, показывает, что попытки восстановить "историческую справедливость" приводят к новым несправедливостям уже в отношении современного населения. В рамках единого государства эти проблемы должны решаться на путях взаимного сотрудничества, свободы передвижения и проживания, развития экономических и гуманитарных связей, уважения индивидуальных и коллективных прав граждан.

При формировании политики в регионе не должен игнорироваться религиозный фактор. При этом важно поддержание систематического диалога между представителями ведущих конфессий - исламом и православием. Идея "исламской солидарности" на Северном Кавказе не имеет под собой реального основания, поскольку ислам разделен этническими перегородками. В это связи возникновение на исламской основе квазигосударственных объединений маловероятно. Ислам как политическое средство достижения межэтнического согласия продемонстрировал свою ограниченность. Как фактор межэтнической и конфессиональной интеграции на уровне региона он может проявить себя лишь в случае необдуманных или провокационных действий со стороны федеральных властей. В целом конфессиональный фактор вряд ли может быть эффективно использован для достижения политической стабильности в регионе. Учитывая, что религия, особенно ислам, обретает все большее значение в общественно-политической жизни, следует делать акцент на мирном сосуществовании разных конфессий, на поиск диалога, в том числе в сфере политических взаимоотношений.

Культурная стратегия в регионе должна основываться на обеспечении и гармоничном взаимодействии всех трех культурных потоков (северокавказского, общероссийского и мирового), к которым добавляется также важный срез местных межкультурных взаимодействий. Главным направлением культурно-языковой политики должно быть повсеместное развитие национально-русского двуязычия как единственной формулы обеспечения дальнейшей модернизации и интеграции северокавказцев в общероссийскую культуру, основанную на русском языке, и сохранении местных языков как важного элемента национального самосознания и культурной идентификации. Среди важнейших задач культурно-информационного обеспечения населения региона следует отметить насущную необходимость развития радио и телевещания на местных языках.

Нынешние трудности на Северном Кавказе усугубляются тем обстоятельством, что исторически Россия, русскоязычная российская культура утрачивает в этом регионе безраздельное доминирование. Следует учитывать, что в культурном пространстве более значимыми становятся как местные этнические культуры, так и культурные мировые системы, связанные с исламской или восточной традицией. Вместе с тем, именно через знание русского языка обеспечиваются возможности жизненного преуспевания, интеграция в более широкий внешний мир и более сильная общероссийская гражданская идентичность и патриотизм.

Экономический кризис и идеология национализма не позволяют руководителям отдельных республик Северного Кавказа и их национальный общественных движений увидеть в перспективе негативные последствия вынужденной миграции русских и представителей других нетитульных национальностей. В этой связи необходимо определение действенной миграционной политики, способной уменьшить, если не прекратить, масштабы вынужденной миграции, разработка специальной комплексной программы, направленной на снятие межнациональной напряженности, стабилизацию этнополитической ситуации в регионе.

Январь 2001 г.